«Тойота», тоненько взвизгнув покрышками, резко тронулась с места.

      – И кого же это, братец, ты подрезал с утра?

      – Гав? – сдублировал Клык.

      – Ничего такого не было и в помине. Я, чтобы вы знали, самый дисциплинированный водитель на свете, – аккуратно вертя баранку, хмуро откликнулся Томас. – Обычные камчатские хулиганы. Не более того. Или, что вернее, мелкие уличные грабители.

      – Ну-ну. Как же…

      – Что ты имеешь в виду, Брут?

      – То и имею. Этих субчиков кто-то подослал к тебе.

      – Зачем?

      – Наверное, чтобы покалечить, – лениво зевнул Тим. – Или даже чтобы убить. Этот «кто-то», по всей видимости, очень не хочет, чтобы ты вылетел в Париж и трепал там своим длинным языком.

      – Гав! – поддержал с заднего сиденья Клык, мол: – «Так оно всё и есть. Мы с приятелем в этих делах разбираемся. Собаку, можно сказать, съели на таких мутных и скользких ситуациях…».

      – Ерунду говорите… Вот же, чёрт!

      – Что случилось?

      – Белый «Жигуль», он и утром, когда я ехал в аэропорт, висел на хвосте. И сейчас вновь нарисовался.

      – Вот, и я о том же толкую… Кому же, братец, ты со своим глобальным открытием оттоптал любимый мозоль, а? Может, всё-таки, поделишься секретной информацией?

      – Гав?

      – Не сейчас, – помолчав с минуту, принял решение Томас. – Вот, когда вернусь из Парижа – тогда.

      – Ну, как знаешь. Хозяин – барин…

      – Кстати, видишь, вдоль дороги симпатичные и приодетые девчонки неторопливо прогуливаются? Это – местные проститутки. Совсем даже и недорогие, если подходить к вопросу с европейскими мерками… Ты же, Брут, по-прежнему пользуешься услугами жриц любви?

      – Нет, уже не пользуюсь, – брезгливо поморщился Тим. – Прошли те развратные времена. Навсегда. Точка.