Геля. Вот наш переулок. А там в конце – наше общежитие. Спасибо. Дальше идти не надо. Можно встретиться с Асей. Если она увидит, что меня провожают, я потеряю… как это… моральное превосходство.

      Виктор. Значит, Геля – это Гелена. По-русски вы просто Лена.

      Геля. Значит, вы – Виктор. По-русски вы просто победитель. Я – просто Лена, а вы – просто победитель. И все-таки не стоит переводить. Мне нравится мое имя.

      Виктор. Мне тоже.

      Геля. Каждое произведение в переводе теряет. Пан будет спорить?

      Виктор. Пан не будет спорить. Вас в комнате много?

      Геля. Еще две девушки. Две чайные розы. Первая – Ася, она певица, как я. Вы ее видели. Она милая, но совершенно без воли. Молодой человек делает из нее веревки. Зато другая совсем другая. Она имеет твердый характер, огромный рост и играет на арфе.

      Виктор. А ее как зовут?

      Геля. Езус-Мария, ему все нужно знать. Вера.

      Виктор. Подумать только, придешь когда-нибудь в оперу, а Кармен – это вы!

      Геля. Я не буду петь Кармен, у меня другой голос. И в опере я не буду петь… Я буду… как это… камеральная певица.

      Виктор. Вы хотите сказать – камерная.

      Геля. Просто беда. Я вечно путаю.

      Виктор. Мне бы так шпарить по-польски. Сколько лет вы у нас?

      Геля. Другий год.

      Виктор. Рассказали бы – не поверил.

      Геля. Хорошо, я открою секрет, хотя мне это совсем невыгодно. Здесь есть еще маленькое обстоятельство. Мой отец знал по-русски и меня учил. Он говорил: «Гельця, тебе надо знать этот язык. В один прекрасный день ты мне скажешь спасибо». Видимо, он имел в виду сегодняшний день.

      Виктор. Ну, это само собой. Но все равно. Вы – молодчина.

      Геля. Я просто способна к языкам. Как всякая женщина.

      Виктор. Так уж и всякая…

      Геля. Так, так. Что такое способность к языкам? Способность к подражанию, я права? А все женщины – обезьянки.

      Виктор (с подчеркнутой грустью). Даже вы?

      Геля. Пан не хочет, чтоб я была как все. Это мило. И натурально. Мы ценим правила, а любим исключения. Очень жаль, я ужасная обезьянка. Я смотрю вокруг и все примериваю на себя. Это мне не годится, а это мне подойдет! Красивая прическа – немножко задор, немножко поэзия, немножко вызов – беру себе. Или вижу – красивая походка. И грациозно, и очень стремительно – почти полет. Это совсем смертельная рана – такая походка, и не моя! Она будет моя! Я ее беру. Потом я встречаю девушку: у нее задумавшийся взгляд, он показывает на глубокую душу – очень хорошо, я беру этот взгляд.

      Виктор. Задумчивый взгляд.

      Геля. Ну все равно, вы меня поняли. В общем, я – Жан-Батист Мольер. Он говорил: «Je prend mon bien оù je le trouve».

      Виктор. Хотя в переводе и потеряет – переведите.

      Геля. Я вас немножко давлю своим французским? Так? Это значит: я беру свое добро там, где его нахожу. Ходят слухи, Мольер взял себе две сцены у Сирано де Бержерак. Он был гений, ему все было можно.

      Виктор. А вам?

      Геля. Мне тоже – я женщина. Но почему вы все время задаете вопросы? Вы опасный человек.

      Виктор.