16 (4) августа 1854 года.

      Великое княжество Финляндское.

      Свеаборгская крепость

      Капитан Васильев Евгений Михайлович

      Император Николай сразу взял быка за рога. Он потребовал, чтобы вице-адмирал Румянцев доложил о состоянии вверенной ему 3-й флотской дивизии. Как оказалось, в Свеаборге была сосредоточена немалая сила. В числе прочих были линейные корабли: «Россия», «Прохор», «Полтава», «Бриен», «Иезекииль», «Владимир», а также фрегат «Цесаревич». Кроме того, под командованием вице-адмирала Епанчина в Свеаборге базировалась флотилия гребных канонерских лодок: пять ботов, транспорт «Аланд», шхуна «Вихрь», – и военные пароходы «Иматра», «Быстрый», «Мирный», «Ладога», «Ястреб», «Граф Вронченко», а также и вооруженные гражданские пароходы «Рюрик», «Диана», «Львица» и «Летучий».

      Силы противника, базирующиеся попеременно у острова Нарген, расположенного у побережья Эстляндии и у острова Мякилуото – напротив Наргена, но у побережья Финляндии, надежно перекрывали самое узкое место Финского залива. С помощью легких кораблей, направляемых для патрулирования вод залива, противник блокировал все восточное побережье вплоть до Кронштадта.

      Вице-адмирал Румянцев заверял императора, что все его подчиненные готовы хоть сейчас выйти в море и сразиться с супостатом, но в то же время сетовал на то, что вражеские силы превосходят его корабли по общему количеству, числу пушек и выучке экипажей. А главное, считал адмирал, что две трети кораблей врага оснащены паровыми машинами и могут двигаться невзирая на направление ветра.

      Николай во время этого доклада досадливо морщился и с недоверием посматривал на Румянцева. Вице-адмирал был уже в годах – ему исполнилось пятьдесят шесть лет, и потому тяжел на подъем. Из его послужного списка император знал, что опыт дальних плаваний у командующего 3-й флотской дивизии скромный, да и в боевых действиях он практически не участвовал. Свою карьеру он делал будучи адъютантом – сначала печально известного всем русским морякам морского министра маркиза де Траверса – именно при нем прилегающую к Кронштадту часть Финского залива назвали Маркизовой лужей. Потом Румянцев был флаг-офицером у адмирала Тета, адъютантом у адмирала Грейга, а далее – вообще командовал брандвахтой. Человеком он был порядочным и честным, но…

      Эх, сюда бы Нахимова или Корнилова, подумал я. Они бы ни стали искать отговорки и, не раздумывая, отправились бы сражаться с противником. Риск, конечно, присутствовал, как и в любой войне. Но и шансы на победу тоже были.

      Русские же моряки буквально рвались в бой. Даже гребцы канонерских лодок, набранные из ополчения, крепкие бородатые мужики в народной одежде и с фуражками, на которых