Театр «Глобус». Андрей Феликсович Гальцев
Читать онлайн книгу.
ним направился заместитель городского прокурора (зампрок): похоже, они состоят в приятельских отношениях. Районный следователь несколько сбавил тон, однако, продолжал давить на Дола. Лидочку ради более вольного сквернословия отпустили, тем более что пуля ударила не с её стороны. Скромный участковый молча заполнял протоколы допроса, используя приходно-кассовую книжку из бухгалтерии театра.
Крату казалось, что он догадался, кто организовал убийство, лишь не знал, кто выстрелил. Неужто Дол?! Нет, нет, нет! А, впрочем, он мог быть обманутым и воспользоваться заряженным оружием как незаряженным.
Теперь Крат вроде бы понял назначение пьесы и, в частности, пиротехнической вакханалии, устроенной для того, чтобы заглушить выстрел. Потом следователь взялся пугать Крата, но отступил, вспомнив, что тот вообще не брал пистолет в руки.
Крат отвечал односложно, а сам решил не уходить отсюда, покуда не раскроет преступление.
Эксперты увезли убитого, забрали длинные клоунские пистолеты – один подняли с пола, другой достали из-под подушки. Приехавшие оперативники посадили Дола в обшарпанный воронок и увезли в кутузку. Исчезли Вадик-Светлячок и монтировщики сцены.
Крат очутился один на старых подмостках над небольшим тёмным пятном. Что-то ещё произошло на сцене, кроме актёрских действий. Быть может, он даже видел это, но не успел умом зацепиться. Теперь это неприметное чьё-то участие дразнит его, выглядывая из-за кулисы памяти, позыркивает в какую-то дырочку. Так между кадрами вставляют инородный план: добавочный кадр, который мигнул и – поминай как звали. Попробуй поймать его в памяти, разглядеть! Но он был!
Крат впервые стоял на сцене в таком одиночестве. Зрительские кресла открытыми зевами обозначали отсутствие публики; они ждали шёпота, плотного веса, поёрзываний, однако ничего этого не было, и они замерли, оцепенев спинками и подлокотниками, готовые ждать без устали. В их исполнении отсутствие зрителей получилось таким же значимым, как присутствие. Стёршиеся ковровые дорожки в проходах, фальшивый бархат занавеса, фальшивый хрусталь огромный люстры – но впечатление настоящее: театр!
Этот зал всё видел, здесь каждая вещь знает правду, и только Крат, которому не терпится узнать правду, её не знает.
Он зашагал по сцене, стороной обходя пятно. Тронул дужку кровати – отдёрнул руку: нельзя трогать. Потёр тронутое место рукавом. У него чесались мозги, он был уверен, что разгадка рядом.
В глубине здания открылась дверь, и послышались голоса: там перемещались главреж и зампрок. Крат на цыпочках забежал за правую кулису: он всё равно останется здесь и не потому, что отныне ему некуда податься.
– Ох, напугала! – прошептал он Лидочке.
Она притаилась там же, за правой кулисой. Сделав зверское лицо заговорщика, Лидочка позвала его следовать за ней. Двинулись гуськом. После нескольких поворотов они отдалились от ушей Дупы, хотя ещё слышали его поступь, сопровождаемую дрожью здания, и в этом топающем гуле миражом обозначалась туша главрежа на иксообразных