Историйки с 41-го года. Верность. Павел Павлович Гусев
Читать онлайн книгу.
что выиграл слюнявчики и соску.
Лялин сделал злое выражение лица, но в душе посмеялся. Жена взглянула на него, и они оба залились безудержным смехом.
В клубе стоял шум от топанья ног и громких разговоров. Танцующие стояли друг перед другом и старательно стучали обувью, словно вбивали что-то в пол. Лялин слышал о новых танцах, но видел их впервые и сейчас с удивлением смотрел на это.
«А все-таки старые танцы лучше!» – подумал он и, взяв жену под руку, сказал:
– Пойдем, Березка моя, станцуем по-нашему!
Танцуя, он повел ее по залу и вдруг услышал:
– Эти танцуют по старинке!
Лялин посуровел, посмотрел, откуда доносится голос, желая поспорить, что старые танцы не хуже новых, но увидел перед собой множество улыбающихся лиц. «А не слышала ли это жена?» – заволновался он и взглянул на нее. Но ее лицо, как прежде, было счастливым. Облегченно вздохнув, Лялин предложил ей:
– Березка, давай станцуем, как все – по-новому.
Жена посмотрела на него с удивлением:
– Мы же не умеем!
– Попробуем, может, получится?
Она помолчала немножко и ответила:
– Хорошо, Коля.
Лялин окинул взором танцующих, встал перед женой, выпятил колесом грудь, руки согнул в локтях, словно собрался бежать, и затопал под звуки оркестра. Жена, будто зная танец, притопнула ногой и закружилась возле Лялина. Он, увидев ее радостное лицо, сам стал выделывать такие выкрутасы, что, казалось, ноги едва успевают.
Танец закончился, но оркестр, не отдыхая, заиграл снова. Лялин встрепенулся. Это было танго, танцуя которое он познакомился с Березкой. Блестящие глаза жены смотрели на него, словно говорили: «Слышишь, Коля? Наш танец!»
Он взял трепещущую и взволнованную жену за талию и осторожно, точно это была хрустальная ваза, повел по залу. Она склонила голову ему на плечо и прижалась, охваченная радостным воспоминанием. Они танцевали старый танец, танго их молодости. В этом танце было много красоты, изящества и теплоты. Лялин и Березка словно плыли по залу, не замечая, что не только сотни глаз на них смотрят, а даже стены ими любуются. Лялин заговорил первый:
– Когда мы с тобой познакомились, ты была тоненькая, как березка. Поэтому я тебя так и прозвал. А сейчас вон какая стала, – и Лялин оглядел статную фигуру жены, – только прозвище осталось.
– А ты, что – лучше стал? Был красивый, сильный, на руках носил. А сейчас: сгорбился, волосы реденькие, будто повыдергал кто. От красоты только родинка на щеке осталась.
Лялин засмеялся и приподнял жену.
– Коля, глупенький, отпусти же, смотрят, – смеялась жена.
– Пусть все видят. Я же не украл тебя, – и пронес ее на руках по всему залу.
Жена прижалась к нему, сердце ее стучало, готовое разорваться от счастья. Лялин опустил ее, склонился к ее голове, вдыхая запах ее золотистых волос.
Оркестр, точно приветствуя, повернул к ним сверкающие от яркого света трубы и заиграл еще громче, повторяя мелодию танго – такие дорогие для них звуки молодости.
Мамин