Век невинности. Эдит Уортон
Читать онлайн книгу.
заслужить уважение своей невесты. Только сегодня Мэй Велланд призналась, что «питает к нему склонность» (именно так в Нью-Йорке девушки дают понять, что благоволят к своим избранникам), и он тут же представил обручальные кольца, традиционный поцелуй во время помолвки, марш из Лоэнгрина, и ее рядом с ним – рука об руку – на фоне сказочной сценки из жизни старушки-Европы.
По крайней мере, он не хотел, чтобы будущее миссис Ньюлэнд Ачер было тривиальным. Он намеревался (благодаря своему просвещенному окружению) развить в ней светскость и готовность вести остроумную беседу, ибо ей надлежало войти в круг самых блестящих замужних женщин молодого поколения, в котором утвердилась привычка привлекать внимание мужчин, шутя обескураживая их. Если б он заглянул в глубину своей души, где притаилось тщеславие (а он иногда почти готов был пойти на это), то понял бы, что более всего желает, чтобы его жена была столь же мудрой и обходительной, сколь и очаровательной. Действие ее чар он испытывал на себе на протяжении этих двух последних лет, полных приятного волнения. Нет, разумеется, он не стал бы торопить естественный ход событий.
Любая фривольность была недопустима, ибо он и без того уже запустил дела, предаваясь мечтам на протяжении всей этой зимы.
Ему никогда не хватало времени до конца осмыслить весь парадокс существования в прагматичном мире большого города этого чудесного создания, словно состоявшего изо льда и пламени. Он предпочел оставить всякие попытки подвергнуть анализу этот удивительный факт, поскольку знал, что это явление уникальное и никак не вписывается в ряд прилизанных джентльменов в белых жилетках и с цветами в петлицах, сменявших друг друга в клубных ложах, обменивавшихся с ним дружескими приветствиями и направлявших театральные бинокли на светских дам, которые тоже являлись своеобразным продуктом эпохи. На самом деле интеллектуальный и артистичный Ньюлэнд Ачер ощущал себя на голову выше всех этих «избранных аристократов» старого Нью-Йорка. Вероятно, он и читал больше, и больше размышлял, и больше странствовал по свету, чем любой из них. Они попросту варились в собственном соку, но когда собирались вместе, то представляли собой старый Нью-Йорк, и из чувства мужской солидарности он принял их доктрину касательно общепринятой морали. Инстинктивно он чувствовал, что ему самому нелегко будет – да, да, весьма нелегко! – удержаться на плаву.
«Однако!» – воскликнул Лоренс Лефертс, внезапно отводя свой театральный бинокль от сцены. Лоренс Лефертс, в общем и целом, считался главным знатоком этикета во всем Нью-Йорке. По всей вероятности он посвятил гораздо больше времени изучению этого сложного и увлекательного предмета, чем кто-либо. Но самообразование, разумеется, не являлось единственной причиной его полной компетентности в этом вопросе и той легкости, с какой он вращался в свете.
Стоило лишь оглядеть его с головы до ног, бросить взгляд на его открытый покатый лоб и прекрасные, закрученные вверх светлые усы, а потом