Русь меж двух огней – против Батыя и «псов-рыцарей». Михаил Елисеев
Читать онлайн книгу.
солнца, то все становится понятным и объяснимым. Но галицкий князь допустил еще одну ошибку, которая в миниатюре повторила первую, – он и свои силы вводил в бой по частям, сначала половцев, потом войска Даниила, затем курскую и луцкую дружины, и лишь после вступил в битву сам. Вместо крепкого удара кулаком получился удар растопыренными пальцами, что для такого опытного военачальника было просто непростительно. Да и тщательную разведку, которая бы выявила места сосредоточения сил противника, князь явно не провел, а то, что он съездил в дозор и увидел монгольские разъезды, явно не отвечало потребностям момента. Поэтому русские полки действовали вслепую, практически наугад – а печальный итог этих действий нам известен.
Попытка Н. Костомарова оправдать действия Мстислава выглядит довольно неуклюжей: «перейдя через Калку, он встретил татарские полчища неожиданно, ему пришлось сразиться с неприятелем так внезапно, и его отряд был так малочислен, что, прежде чем давать знать князьям, нужно было думать о собственном спасении». Странная какая-то вещь получается – галицкий князь вступает в бой с врагом и долгое время ведет сражение, но вот пару минут на то, чтобы послать гонца за помощью и чтобы предупредить соотечественников, почему-то не находит. Да и о каком малочисленном отряде может идти речь, когда за Удатным пошла добрая треть союзного войска. Так что лукавил Н. Костомаров, когда хотел переложить вину Мстислава Мстиславича на других.
А поведение Мстислава Галицкого во время бегства вообще было из ряда вон – судя по всему, князь перепугался до смерти и, озаботившись спасением собственной персоны, велел уничтожить все средства переправы через Днепр. Но самое интересное, что историки решили оправдать такое поведение князя, выдвигая какие угодно причины для этого, но только не трусость. «Мстислав Удалой избежал погони и, достигши Днепра, истребил огнем и пустил по реке стоявшие у берега ладьи, чтобы не дать возможности татарам переправиться через реку, а сам с остатками разбитых вернулся в Галич» (Н. Костомаров). Идея того, что отсутствие судов могло остановить монгольскую переправу через Днепр, неверна сама по себе – если надо было, то переправились бы и без них, в 1240 году они так и поступят. Форсировать реки степняки умели, и вряд ли бы их это при желании остановило бы. Зато если признать, что Мстислав банально струсил, то никакие заумные теории предлагать не надо – «бояся по себе погони от татар, а сам едва убежа в Галич» (I Софийская летопись). В «Повести о битве на Калке» этот сюжет звучит прямо противоположно тому, что предлагает Н. Костомаров: «И тогда же князь Мстислав Мстиславич Галицкий прибежал к Днепру и велел ладьи сжечь, а другие рассечь и оттолкнуть от берега, боясь по себе погони татар» – разница, как видим, налицо. Судя по всему, это понимал и сам Мстислав Удатный, поскольку, удалившись в Галич, он там затосковал и впал в глубокую депрессию. В итоге он накрепко разругался со своим зятем Даниилом Волынским, и дело даже дошло