Посреди жизни. Дженнифер Уорф
Читать онлайн книгу.
мы не связались с банком крови, подготовьте хотя бы плазму.
В экстренных ситуациях ординатор был на высоте – уверенный, быстрый, решительный, он умел брать на себя ответственность и командовать остальными. Эту операцию он провел самостоятельно. Часть кишечника оказалась парализованной, ее раздуло от газов, а область первоначального заворота из-за спаек прилегала к изгибам толстого кишечника. Появились признаки гангрены, так что пришлось удалить сигмовидную и прямую кишки и закрыть анальное отверстие. Колостома вместо временной стала постоянной.
Вечером Славек пришел навестить маму и застал ее в том же положении, что и девять дней назад, разве что без трубки в трахее. Он был растерян и подавлен. Что случилось? Ему только сказали, что его мать пришлось вернуть в операционную для дальнейшего лечения.
И с тех пор все не ладилось. Миссис Ратцки была совсем плоха. Две масштабные операции и наркоз в ее возрасте взяли свое. Две недели она была на волосок от смерти, но мы всеми силами поддерживали ее. Три или четыре дня продолжалась откачка содержимого желудка, две недели ей ставили капельницы. Глотать лекарства она просто не могла, приходилось делать уколы. Живот опять раздуло, и пришлось ввести в брюшную полость троакар с трубкой, чтобы выпустить газ. Все проводилось под местной анестезией, но она была слишком слаба, чтобы сопротивляться. Рот, язык и горло были покрыты язвами еще долгое время после удаления назогастрального зонда. Мочевой катетер надо было сменить для промывки, и она пыталась сопротивляться, но сил уже не было. Вдобавок у нее развилась инфекция мочевых путей, а это означало дополнительные лекарства.
Потом была инфекция дыхательных путей – а значит, еще лекарства и еще уколы. Кашлевой рефлекс был слишком слабым, и мы вызвали физиотерапевта, чтобы стимулировать кашель с помощью упражнений, пальпации и постурального дренажа[5]. В таком ослабленном состоянии ее сердце плохо работало, и мы давали ей кардиостимулирующие препараты. Она так долго лежала в постели, что у нее появились пролежни – мы обрабатывали их каждые два часа, но предотвратить их появление не могли. Рана после второй операции выглядела так, словно уже никогда не заживет. Все это в сочетании с колостомой источало отвратительный запах, так что иногда к несчастной трудно было даже подойти.
Доктора приходили и уходили. Они постукивали ее по животу, слушали, обсуждали свои предположения с коллегами, спорили. Они брали кровь миссис Ратцки на анализ, чтобы измерить уровни гемоглобина и лейкоцитов, затем – чтобы узнать электролитный баланс. Они проводили анализы мочи и мокроты, зондировали отверстия, обсуждали скорость оседания эритроцитов.
Они продолжали приходить и уходить, однако спустя несколько недель они приходили все реже, а уходили все быстрее. Как мне кажется, медицинские консультанты и особенно хирурги воздвигали между собой и пациентами невидимый барьер. До и во время операции они были на высоте как профессионалы. Однако после операции они немедленно