Долгое дело. Станислав Родионов
Читать онлайн книгу.
помолчала и приглушенно добавила:
– Каждая семья имеет свой положительный знак. Кто его знает, тот будет жить в мире. Я скажу ваш: чай должен заваривать мужчина. Вы меня поняли, молодой человек?
Он кивнул.
– Тогда все, – устало произнесла Аделаида Сергеевна и бросила в пространство: – Рой, проводи их!
Они торопливо встали и сразу пошли, стремясь исчезнуть до появления овчарки. Но Рой уже стоял в зеленой передней. Они медленно обошли его и выскочили на лестницу – дверь распахнулась почти сама. И тут же звонко закрылась, словно Рой захлопнул ее лапой, да они в этом и не сомневались…
На улице она разжала кулак – там сплющилась теплая шоколадная конфета.
– Я не видел ее лица, – сказал он.
Заявление. Прокурору Зареченского района. От гражданина Смирнова А. Н. В апреле месяце я со своей невестой Валентиной Турковой узнал адрес гражданки Калязиной Аделаиды Сергеевны, которая якобы гадает и может делать то, от чего волосы встают дыбом. Любовь любовью, а ошибиться в браке кому охота. Поэтому пошли.
Калязина предсказала нам догую совместную жизнь, взяв за это пятьде-сят рублей. Хотя мы с гражданкой Турковой вступили в законный брак, однако сделали это не по предсказанию, а по любви. Поступок Калязиной считаю сплошным жульничеством и прошу взыскать с Калязиной в мою пользу пятьдесят рублей.
Из дневника следователя. Мой день. Утром допрашивал свидетеля о кладовщице, у которой большая недостача. Попросил охарактеризовать ее. Свидетель думал-думал и наконец произнес: «У нее ум с телом не в согласии». После длительного разговора выяснилось, что у кладовщицы очень хорошая фигура, но легкомысленный ум, что приве ло ее к аморальному поведению. А ведь неплохо: ум с телом не в согласии. У красивого человека должен быть и краси вый ум.
Потом допрашивал лаборантку из поликлиники о хулиганских действиях гражданина Конопелько, показания которой состояли из одной фразы: «Я ничего не видела, потому что с крови ушла на мочу». Видимо, чем ниже культурный уровень, тем труднее допрашивать этого человека. Впрочем, тем труднее распознать ложь, чем выше культурный уровень.
Затем было совещание у прокурора района («у преступности надо выбивать почву, чтобы и корней не оставалось»), а после составлял обвинительное заключение до шести часов. И все. И только-то? А дня нет.
Казалось, что в передней стоит медведь, шкура которого вместо шерсти проросла изумрудно-блестящим мхом. Свет из иллюминатора падал на его спину, особенно зеленя плечи и громадную, рахитично разбухшую голову.
– Раздевайтесь, – предложила ему хозяйка.
Медведь схватился лапами за голову и снял ее, как водолазный шлем, только что не отвинтил. Потом снял и шкуру. Хозяйка взяла одежду и небрежно повесила.
– Проходите.
Женщина – из мехов вылущилась молодая женщина – подняла с пола белевшую сумку и пошла в дверь, указанную хозяйкой.
В длинной комнате тлел красный полумрак. Его распылял торшер, который приземисто раскинул