Камень во плоти. Корнелия Функе
Читать онлайн книгу.
самым, кого лишили наследства, потому что он слишком алхимией увлекался. Живописец так мастерски передал его незрячий взгляд, что отец возмущался, зато она еще девочкой не раз вставала перед портретом на стул, чтобы получше разглядеть мелкие шрамы вокруг слепых глаз. А ослеп он, по преданию, после одного из опытов, когда хотел превратить собственное сердце в золото, но все равно на портрете он, единственный из всех ее предков, улыбается, благодаря чему она долго еще верила, что опыт удался и у него в груди и вправду забилось золотое сердце.
Мужчины. Сплошь. Кто сумасшедший, кто нет. Одни только мужчины.
Столетия подряд на аустрийском троне восседали одни мужланы, а кончилось это лишь потому, что ее отец, наплодив четырех дочерей, так и не сподобился зачать сына.
И у нее вот тоже сына нет. Да и дочь только одна. Однако у Терезы Аустрийской и в мыслях не было превращать свою дочь в товар, как поступил папаша с ее младшими сестрами. Одну Горбуну – в Лотарингию, в этот жуткий замок, другую – ее помешанному на охоте кузену с Альбиона, а младшую – и вовсе какому-то восточному царьку, тот вообще двух прежних жен уже похоронить успел.
Нет. Она хотела возвести дочь на трон. Увидеть ее портрет на этих стенах, в золотой раме, среди всех этих мужчин. Амалия Аустрийская, дочь Терезы, мечтавшей когда-то, что народ назовет ее Великой. Но сейчас у нее просто нет другого выхода. Иначе в кровавой жиже утонут они обе. Она сама. Ее дочь. Ее народ. Ее трон. И этот город, и вся страна, включая всех этих сановных болванов, которые все еще силятся объяснить ей, почему не сумели выиграть для нее эту войну. Отец – тот велел бы их всех казнить на месте, и дело с концом, но толку что? Другие будут не лучше. Их кровь не вернет ей ни павших солдат, ни потерянных провинций, где уже хозяйничают гоилы, ни ее чести, утопленной в трясине четырех безнадежно проигранных сражений.
– Кончено.
Одно лишь слово, но в тот же миг мертвая тишина воцарилась в зале, где смертные приговоры еще ее прадед подписывал. Власть. Пьянит не хуже доброго вина.
Как сразу втянулись в плечи все эти спесивые головы. Ты только погляди, Тереза. Разве не упоительно было бы все их поотшибать?
Императрица чуть тронула диадему из эльфового стекла, которую носила еще ее прабабка, и мановением руки подозвала одного из карликов. Только ее карлики, последние во всей стране, еще носили бороды. Слуги, стражи, поверенные. Уже много поколений на службе у императорского рода и все в тех же, что и двести лет назад, нарядах. Сюртуки черного бархата, кружевные жабо и смешные широченные штаны. Жутко старомодно, да и безвкусно, но спорить о традициях с карликами столь же бесполезно, как со священником о религии.
– Пиши, – приказала она.
Карлик вскарабкался на бледно-золотое парчовое кресло. Писать ему приходилось, стоя на коленях. Оберон. Ее любимец, самый умный из всех. Ручонка, в которой он держал вечное перо, казалась крохотной, как у мальчика, но она-то знает: этими