Спаси свою жизнь. Михаил Титов
Читать онлайн книгу.
смотреть мне в лицо, когда я рассказываю им эти истории. Но я никогда не видел, чтобы ОНИ сами лечили и исцеляли больных в терминальной стадии рака или страдающих другими смертельными недугами, о которых я упоминал в наших с вами беседах.
Широкая общественность не представляет, как «профессиональные» фитотерапевты высмеивают методы, о которых ваши читатели узнают из этой коллекции материалов. Они практически презирают применение трав для лечения больных в критических состояниях.
Если взять один из престижнейших колледжей натуропатии, то можно узнать, что заведующей кафедрой ботаники там разрабатывает формулы для многих фармацевтических компаний, и ни в одной из них вы не найдёте никаких лекарственных растений, всё это эндокринные препараты. Это ужасает.
БИСЕР: То есть, если кто-то сегодня решит поступать в какую-нибудь из высших школ фитотерапии, то они не узнают ничего о том, чем занимаетесь вы?
ШУЛЬЦЕ: О нет, не узнают. В этом нет никаких сомнений. Многие школы фитотерапии пошли по научному пути, потому что, опять же, пытаются добиться признания…
БИСЕР: Получается, что если упоминать доктора Кристофера, признания не добиться,?
ШУЛЬЦЕ: Именно так. Совсем. Или если говорить о чём-то, выходящим за рамки гербологии, о программах питания, например, об изменении своего отношения к болезни и лечению. Большинство из строгих блюстителей фитотерапии заявляют, что подобные вещи не имеют никакого отношения к науке о лекарственных растениях. Они говорят о гербологии так, как врач говорил бы о каком-либо медицинском препарате; они даже не относятся к ней как к чему-то совершенно естественному, природному.
БИСЕР: Иными словами, фитотерапия для них – это просто про другой тип «лекарств», не про иную философию целительства?
ШУЛЬЦЕ: Точно так. Во многих их таких вот школ, на партах стоят пепельницы. Не очень-то это похоже на приверженность взглядам естественного образа жизни!
БИСЕР: Кто-нибудь когда-нибудь говорил вам прямо: «Ричард, мы не хотим, чтобы ты преподавал»?
ШУЛЬЦЕ: О да. Я начал преподавать в одной из школ, и в первый же день во время перемены мне показалось, что в здании пожар. Оказалось, что все ученики просто курили в коридоре, так что я их хорошенько отчитал, и они больше не захотели, чтобы я там работал.
БИСЕР: Они прямо так и сказали вам, чтобы вы больше не возвращались?
ШУЛЬЦЕ: Да. Они говорили, что это школа гербологии, и что такого в том, что учащиеся курят сигареты или пьют пиво, или ещё что-то в этом духе.
Были и другие случаи в разных местах, где мне доводилось выступать публично. Как-то раз я выступил с речью в одном канадском колледже фитотерапии, и меня пригласили читать лекции большую часть семестра, но спустя неделю после начала моих лекций, мне велели убраться оттуда. Моё присутствие заставляет людей чувствовать себя неловко.
БИСЕР: В чем же было дело?
ШУЛЬЦЕ: Меня