Зал Костей оказался огромным, прямо целый городок, а стойка бара бесконечной, как железная дорога. Круги света на зеленом сукне покерных столов и дразнящий полумрак вокруг, где белоногими юными ведьмами сновали кассирши и официантки, напоминали песочные часы. Вдали у эстрады белели песочные часы поменьше – там исполняли танец живота. Игроки все как на подбор сверкали лысинами, будто полученными в награду за терпеливое ожидание нужной карты, удачной комбинации костей или попадания бильярдного шара в лузу. Все они к тому же были толстые и приземистые, как грибы, и, словно заросли алых пионов, их окружали раскрашенные шлюхи. Реплики крупье и шелест раздаваемых карт слагались в мягкое, но неумолимое стаккато, соединяясь с ритмичным треском джазовых барабанов. Каждый невидимый атом здесь исполнял предназначенный ему напряженный, будоражащий танец. Даже частицы пыли отплясывали в лучах падающего света.

      Джо почувствовал слабый озноб: бриз, предвещающий шторм. Он знал, что это легчайшее дуновение, захлестнув его, превратится в торнадо несокрушимой уверенности. Все мысли о доме, Жене и Матери испарились, один лишь Мистер Гатс в образе молодого мартовского кота крался по самому краю сознания и, подбирая лапы, готовился к прыжку. Его напряжение передалось Джо, и ноги налились былой силой.

      Пока Джо бесстрастно изучал зал, его рука, проявив самостоятельность, сняла бокал с проплывавшего мимо, чуть дребезжа, подноса. Наконец взгляд остановился на игральном столе, который Джо мысленно назвал Главным Столом. Здесь собрались все Большие Грибы – тоже лысые, но длинноногие, как поганки. Среди них по другую сторону стола Джо увидел необычайно высокого субъекта. Он был в длинном черном плаще с поднятым воротником и в темной широкополой шляпе, надвинутой на глаза так, что издали можно было рассмотреть лишь белый треугольник