Гадкий гусёнок. Татьяна Александровна Яшина
Читать онлайн книгу.
тетя протягивала мне замшевый мешочек – в таких носят деньги. – Порадуйся и ты, купи себе что-нибудь хорошенькое.
– Спасибо, тетя, – мешочек показался мне очень тяжелым и я с признательностью повторила: – Спасибо!
– Прекрасно! – кивнул Лене и гаркнул: – Серпентина! Убирай со стола, никто уже не ест!
Из кухни тотчас, словно подслушивала у двери, вынырнула Серпентина и засновала по комнате, утирая заплаканные глаза.
– Пойдем, – позвал меня стряпчий и устремился вверх по лестнице, не дожидаясь ответа. Я поспешила за ним. Глядя на мелькание его тонких лодыжек, я почувствовала: что бы меня там не ожидало – пахло это как треска на солнце.
Предчувствия меня не обманули: остановившись перед дверью в комнату, Лене с поклоном отворил ее, и я поняла, что ничего моего там не осталось: место кровати теперь занимал массивный письменный стол, похожий на присевшую жабу. Со стола языком свисал свиток, придавленный оловянной чернильницей, напоминавшей лягушку.
Мои книги исчезли, их место заняли кодексы, сборники приказов и папки с делами. В спертом воздухе стоял кислый запах чернил. Занавески задернуты. О судьбе звезды можно только гадать.
– Я давно решил не возвращаться в Прованс и обосноваться в Париже, – интимно заговорил мой новый дядя и любовно погладил стол-жабу по спинке-столешнице. – Выигрыш тяжбы я счел благим знамением и доказательством своей правоты. Судьба в конце концов вознаграждает тех, кто честно и усердно служит!
Он назидательно воздел палец, глаза его заблестели.
– Со своей стороны, дорогая племянница, я выражаю радостную уверенность, что ваша служба у графини Шале принесет вам все мыслимые награды! – он наклонился ко мне, и в его черных маслянистых глазах уроженца Прованса мелькнуло что-то угрожающее. – Не так ли?
– Конечно, дядюшка! – огорошив его новым обращением, я улыбнулась, изо всех сил сдерживая копившиеся за веками слезы. – Еще раз поздравляю вас с бракосочетанием и надеюсь, что Гименей осенит вас своей благодатью!
– О Николь! – сжимая в руках платок, ворвалась тетя. – Я знала, что ты все поймешь!
– Да что тут понимать, – успокоенно произнес ее муж. – Мы всегда тебе рады, дорогая племянница!
– Да, навещай нас почаще, – закивала тетя, опять поднося к глазам платок. – Мы тебе всегда рады.
Длинной рукой Лене обнял жену за талию и закрыл глаза, прижавшись щекой к ее волосам.
Так я и оставила их – слившихся в объятиях на лестнице и не шевелившихся, пока мои торопливые шаги не отстучали по ступенькам и по плиточному полу прихожей. Серпентина что-то кричала мне, но я не слышала. Чувствуя, как по лицу катятся слезы, я выскочила на улицу.
Карета неподвижно стояла, окруженная всеми детьми улицы Бон-Пуа, с гвалтом скакавшими вокруг.
– А ну, отойдите, огольцы! – поднял руку сосед-пуговичник – они с пекарем и его женой так до сих пор и беседовали стоя у дверей напротив. Как по команде замолкнув, они внимательно осмотрели меня с головы до ног. Высунулся также и старый сапожник из подвала,