– Принеси

      живой воды.

      Погиб Эней

      Светозарный,

      с ним культура

      и радость

      жизни.

      Ворон поднялся,

      шумя крылами,

      его пленила

      нелепая

      просьба.

      Вотон

      любовался

      чёрной ямой,

      я рыдал

      над убитым.

      Качались

      от ветра

      деревья.

      К земле

      пригнулися

      травы.

      Глаза

      застилали

      слёзы.

      Вдруг тень

      знакомого ворона

      скользнула

      по зелени.

      Флакон

      с живою водой

      упал

      на колени.

      – Пробудись,

      Эней,

      от долгого сна,

      восстань

      из мертвых!

      Я плеснул

      в лицо ему

      живой водою,

      он вздохнул

      облегчённо.

      Глаза,

      оглядев

      опустошённые дали,

      обволоклися

      печалью.

      Вокруг

      простирались

      владенья

      Вотона.

      Вспыхнуло

      голубое сиянье,

      стал Эней

      кротким,

      светлым…

      – Брат мой,

      я видел Бога,

      мне трудно

      с живыми…

      Дай приют

      в твоём теле,

      я войду

      неслышно.

      И в поры мои

      проник он,

      и стало нас

      вместе –

      двое,

      Двое

      в едином

      теле.

      Тогда

      сказал мне

      Вотон

      Разящий:

      – Я весь

      обагрился

      кровью,

      я топтал

      беззащитных

      и слабых,

      я жёг

      на пути

      селенья…

      – Мне страшно

      молчанье

      мёртвых.

      Прими меня

      ради бога!

      И в поры мои

      проник он,

      и стало нас

      вместе – трое,

      Трое

      в едином

      теле.

      Не знал я,

      что будет

      дальше.

      Весь мир

      для меня

      раскололся.

      Я шёл,

      попирая убитых,

      путём

      торжествующей

      Смерти.

      Солнце

      в крови

      каталось,

      багровея

      к закату.

      Голос

      возник

      из мрака:

      – Беги отсюда,

      несчастный!..

      И полон

      смутной тревоги

      в ужасе…

      я проснулся.