Когда осыпается яблонев цвет. Лариса Райт
Читать онлайн книгу.
мелькнула в голове непривычная мысль, и будто в ответ на эту мысль в кармане тренькнул сообщением телефон. Егор взглянул на экран: писала жена. Он улыбнулся, и в душе шевельнулась запоздалым стыдом совесть. Маша – она хорошая, и милая, и добрая, и заботливая. И вообще, он ее любит. Так при чем здесь какая-то Людочка? Сообщение было лаконичным. «Купи цветы», – писала жена. «Цветы? Кому? Зачем? Мы идем в гости? Или я должен принести цветы Маше? Нет! Это бред. Про гостей она сто раз бы напомнила, а себе бы никогда не попросила». В ответ на его мучительные раздумья телефон пропищал снова. «Мишке очень идет костюм». Егор хлопнул себя по лбу и ругнулся без злобы: «Идиот!» Идиотом был он сам – идиотом, забывшим, что завтра его сын идет в первый раз в первый класс. Чем не повод плюнуть на проблемы и уйти домой? Он торопливо собрал вещи и вышел из кабинета.
– Егор Михайлович! – окликнула его секретарь, всегда готовая обрушить на него поток информации о письмах, документах и отчетах, которые нужно «подписать, просмотреть, составить, отправить, завизировать и т. д.».
– Завтра, Наташа, завтра.
– Но как же? Но почему же? – Девушка даже привстала из-за стола.
– Потому что завтра первое сентября, – ответил Егор, выбегая за порог приемной. Он торопился домой, и ему некогда было представлять, как Наташа опустится назад в свое кресло, задумчиво погрызет ручку, посмотрит на настольный календарь и скажет с грустью, будто прощаясь с уходящим летом:
– Уже первое сентября…
3
– Уже первое сентября. – Маргарита Семеновна произнесла эти слова вслух и снова почувствовала подступающее волнение, с которым предстояло справиться своими силами. Вчера она позволила себе похандрить и выпить валерьянки. Не выпила бы – так и пролежала бы всю ночь с открытыми глазами, рисуя в воображении картину встречи с новым классом. А сейчас уже нельзя приводить нервы в порядок лекарствами: перед детьми должна появиться уверенная в себе учительница, а не заторможенная вобла с дрожащими плавниками, то есть руками, конечно. Только ведь рук у воблы нет, а Маргарита Семеновна предпочитала размытым, незаконченным образам конкретику.
Она встала с кровати, передернула плечами, услышав знакомый протяжный скрип пружин, и сделала несколько махов и потягиваний, чтобы размять затекшее после тревожного сна тело. Почувствовав, как на смену вялости подползает нечто, напоминающее былую бодрость духа, она отправилась в ванную. Там, стоя под душем, она все еще пыталась осмыслить, насколько тяжелый год ее ждет впереди. Хотя какой там год? Целых семь долгих и трудных лет, и никакой возможности этого избежать. Да, именно так вчера после педсовета и сказала завуч:
– Поймите, Маргарита Семеновна, не у нас, а у вас нет другой возможности.
Она теперь понимала. В ее возрасте наличие классного руководства практически единственный весомый аргумент для администрации в бесконечном споре с окружными чиновниками от образования о том, почему школа не отправляет «вышедших в тираж» учителей