Вразумление красным и комфорт проживания. Валерий Николаевич Горелов
Читать онлайн книгу.
«Метафизики» Аристотеля. А я думаю, что жизнь – это не физика и не математика, а первая и главная сегодняшняя философия, которая с рождения со мной. И она красная. Но я не возразил, он был свободомыслителем, и показывая вверх, любил говорить: «Там что-то есть такое». Комсомольцы немедленно пытались затеять дискуссию, но он был смел, но разумен. В дискуссии о Боге он не вступал.
На истории я просто хмыкнул, когда наша историческая барышня требовала признать Михаила Кутузова освободителем Испании от Наполеона I. Только хмыкнул, а директриса, поймав меня в коридоре, шесть раз повторила: «Ну мы же договорились…». Скоро Новый год, не хочу ни мандаринов, ни конфет на елке. Хочу вечер в школе и под медленную музыку пригласить Галочку на танец. И пришел этот вечер, и музыка про медведей, и Галочка пришла нарядная, только пришла со старшим братом, похожим на того физика, смелого, но разумного. Меня, конечно, к ней не подпустили, и я ушел с того вечера, по метели и сугробам, читать «Стоика». Может, это и была любовь, совсем без страсти и признаний, наверное, у подранков такая любовь?
Пришел 1970 год, 25 февраля в Уголовном кодексе появилась статья 209.1 о тунеядстве. Главное условие, предполагающее, что лица без определенного рода занятий склонны к преступной деятельности из-за большого количества свободного времени. Ударники взялись за людей. 5 апреля – кремация Гитлера. 22 апреля – 100 лет со дня рождения Ленина. 25 июня на могиле Сталина у Кремлевской стены установлен бюст. «Венера-7» совершила посадку на поверхность планеты. Значительную часть страны охватила эпидемия холеры. Мы не вошли в эту значительную часть, море у нас не Черное, а серое, всегда под стать погоде, а у серого, хоть и много оттенков, теплых совсем нет.
Пошел поступать в техникум, приняли. Записался в секцию бокса в Дом пионеров, в сомнениях, но приняли. Отец стал пить еще больше, с мамой ругается, слышал даже, что его и на парткоме разбирали. Для него мера чрезвычайная, но, думаю, его это вряд ли урезонит. За гальянами уже не ходим, на вокзал тоже. Пытаюсь больше времени бывать не дома, а гулять в городе с пацанами из техникума. Читать стал меньше. То, чему меня учили в техникуме, было совсем не мое: валы и шестеренки крутились и проплывали вокруг меня призраками, совсем за память и голову не цепляясь. Не мое это, зато дорожка к профессии, к работе, к авансу перед получкой. Я хорошо знал и помнил значение и содержание этих слов.
***
Утром мама попросила после школы зайти к бабушке, самочувствие ее не очень хорошее, надо проведать. А я знал, что это бабушка меня зовет, и знал, зачем. За день до этого мама у нее была и все папиросные заготовки изъяла и выкинула, а соседям запретила покупать и приносить. Бабушка тогда уже была сильно хворая и мне одному доверяла в такой сложной ситуации. Я носил ей «Север» или «Звезду» с мотоциклом.
Курила она очень много и давно, с зимы 1941 года, когда на моего дедушку, Виктора, пришла похоронка. Он принял мученическую смерть в ноябре 1941 года, в атаке под Смоленском. В атаке по минному полю ему раздробило