полетела по вагону лихая песня.

      Она будоражила, брала за душу и выжимала слезы гордости.

      Домой, на родину, возвращались не вчерашние пацаны, а отслужившие по два три года, крепкие и уверенные в себя мужчины.

      Во втором часу ночи, когда сморенные первыми впечатлениями от «гражданки», уснули самые стойкие, Сашка прихватил гитару, сунул в рукав форменки бутылку портвейну и тенью заскользил к служебному купе.

      – Тук-тук-тук – постучал костяшками пальцев в наглухо задвинутую дверь с табличкой. – Мариша?

      – Открыто, – глухо ответили изнутри, – после чего он откатил ее в сторону.

      В приглушенном свете, на диване сидела бабуля типа «божий одуванчик» и чего-то вязала, приспустив на нос очки.

      – А где Маринка? – выпучил глаза Сашка.

      – Я за нее. Чего, сынок, надо?

      – Да так, ничего, – вздохнул гость, накатил дверь обратно и почапал назад не солоно хлебавши.

      На вторые сутки вагоны с военными стали редеть, а на их места садились гражданские.

      В Москве, на Ленинградском вокзале, Сашка распрощался с последними из своей «шестерки», после чего направился к метро, рядом с которым прохаживался наряд милиции

      У старшего поинтересовался, как добраться до аэровокзала, вслед за чем спустился эскалатором под землю.

      Метро впечатляло красотой, массами народа и небывалым ритмом жизни.

      Стиснутый со всех сторон, чуть обалдевший Сашка, вышел на станции «Аэропорт», откуда троллейбусом добрался до аэровокзала.

      Там взял билет на ближайший рейс Москва – Луганск и перекусил в кафе бутербродом с колбасой, запивая кофе.

      А поскольку времени до отлета у него было «воз и маленькая тележка», решил прошвырнуться по столице.

      В ней он никогда не был, хотелось взглянуть на Кремль с Красной площадью, а если повезет, то и побывать в мавзолее.

      Сдав чемодан с гитарой и бушлат в камеру хранения, морпех вскоре покинул аэровокзал и снова воспользовался услугами метро, домчавшего его до станции «Площадь революции».

      Там, восхищенно обозрев шедевр инженерии и искусства, Сашка обнаружил у одного из пилонов, увековеченного в бронзе матроса, чему весьма обрадовался.

      – Здорово, браток! – остановился рядом. А затем пощупал отполированный многими руками ствол его нагана.

      Далее, определившись с выходом, гость столицы вознесся наверх и через десять минут, с трепетным чувством (сказались политзанятия), ступил на гранит брусчатки Главной площади Страны Советов.

      Она оказалась меньше чем в документальных лентах, которые видел, но все остальное впечатляло.

      Зубчатые стены древнего Кремля, мавзолей с застывшими у входа часовыми и уходящие в небо, увенчанные рубиновыми звездами, Спасская и Никольская башни.

      Народу