– Убедительно поет, – каждый раз восхищался арией задиристый Витька Бойцов – Так и хочется дать кому-нибудь в морду.

      – Чего ты такой шебутной*, Витек? – добродушно гудел Бойко.– И фамилия у тебя, того, уркаганская*.

      – Фамилия обычная, как у всех, – обижался Бойцов, а окружающие смеялись.

      Если же вечер был ненастный, ребята активно забивали «морского козла», в кубрике за раскладным столом, или слушали песни Сани Вишневского, исполняемые тем под гитару.

      Обладавший похожим тенором, он колоритно выдавал напевы Лещенко, в том числе «У самовара», «Ах эти черные глаза» и другие.

      Когда же переходил к особо популярному на флоте «Чубчику», на середину кубрика выходил гибкий Витька Книжников и, засунув руки в карманы штанов, дробно выбивал ботинками чечетку.

      Давай, корешок, наяривай! – с восторгом вопили сослуживцы и кто-нибудь, сунув в рот пальцы, издавал разбойничий свист.

      В такие дни, после вечерней поверки, улегшись в койки, еще больше сдружившиеся Легостаев с Усатовым, разговаривали о жизни. Мишка был родом из Казахстана, до службы, закончив техникум, работал санитарным инспектором, а потом секретарем райкома комсомола в своем районе.

      Говорили в основном о будущем.

      Легостаев мечтал, как оставшись на флоте, предложит Маше руку и сердце, а Усатов собирался отправиться в Москву и выучиться там на журналиста.

      – Нравится мне эта профессия Юрок, – говорил он, заложив за голову руки. – Встречи с новыми людьми, беседы, командировки. Опять же можно посмотреть весь Союз и побывать на комсомольских стройках.

      В оставшийся месяц подводные диверсанты (теперь такими их можно было назвать) кроме всего прочего, прошли огневую подготовку. До этого стрелять им доводилось только один раз. В учебных отрядах из винтовки. Да и то курам на смех. По тройке боевых патронов.

      Теперь же, под руководством Гусева, моряки каждый второй вечер, отправлялись в неглубокую лесную долину, ограниченную скалой, где до заката палили по мишеням из пистолетов «ТТ», автоматов «ППД» и ручного пулемета.

      Проявились и свои снайперы. Молчаливый и спокойный Женя Бобров, с тридцати метров точно всаживал из пистолета все восемь пуль в яблочко, а Илья Плюшкин на предельной дистанции, разносил короткими очередями из «дегтярева» мишени в щепки.

      Гусев рассказал подопечным, что одним из закрытых НИИ Ленинграда начата разработка пневматического оружия для боевых пловцов. Но когда оно поступит на вооружение, неизвестно.

      За неделю до окончания срока подготовки, в ночное время, группа выполнила боевой подрыв баржи магнитной миной с часовым механизмом. Судно переломило надвое, и вскоре затонуло, а на его месте долго вертелась сатанинская воронка.

      – Ну вот, уничтожена ваша первая цель,– сказал по этому поводу Васильев. – Пока учебная.

      – Хотелось бы боевую, – сказал кто-то из ребят.– И чтобы побольше тарарама.

      – Всему свое время, – ответил офицер. – Только