Непечатный лист. Печатные листы и абзацы из эпоса Псоя Аполлоновича. Псой Аполлонович П…нин
Читать онлайн книгу.
то ей корма
В закрома, то сама как…
Особо
Ничего оказалась корма.
* * *
Достигнул-таки лет, когда жопа милее лица. Убедительней. А женщина – девушки.
* * *
Железный взор валютной проститутки
Мне разрывает сердце. Погоди
С насмешками, читатель. Кроме шутки,
Ее простое сердце разгляди.
Росла девчонка, русую головку
Ей гладили, косички теребя,
Читали про сороку про воровку
И загибали пальчики, любя…
У «Интуриста» дерзким бюстом к солнцу
Стоит и загибает, шемела,
Пальчонки на руке – тому японцу
Дала. Дала гасконцу. И саксонцу
Дала. А вот сызранцу – не дала.
Он хлеб не сажал. Он кашку не варил.
Мужичков – сажал. Делов – наварил.
Таких делов – от смеха подыхали,
Когда с трибуны, хныча, говорил.
Ни стати, ни валюты, ни походки,
Колхоз в долгах… читатель, друг, постой,
Сама принципиальность патриотки
Мне надрывает душу простотой!
* * *
Как мадам одеться? А лучше всего – без всего.
* * *
Неразделенная любовь
Раз Полина Виардо
Выпила яиц ведро.
Залилась, как сто сирен!..
А Ивану – хоть бы хрен.
Гению – гениево.
Тургеневу —
Тургениево.
* * *
Женщина чувствует себя главной на земле. И все ее чаянья, хлопоты, сплетни – главные. Она – живородящее. А мужик при ней – что-то стороннее. Мужик – предмет жалости для земной женщины. Он что-то сопутствующее. Как «сопутствующие товары», как приложение к основному товару – в магазинах. Между собой женщины это хорошо понимают, и ценят в первую очередь себя, свои мнения, вкусы… дружка дружку, наконец! Но не мужчин. Женщина притворяется подругой, любовницей. Она даже не мать, а – рожаница. Т.е. нечто самодовлеющее, самодостаточное, как ее собственное лоно, чрево. Мужчина же откуда-то сверху смотрит на женщину, и – презирает. Он не от мира сего. А она – от мира. Она жалеет. Он презирает.
И – призревает.
* * *
Когда я не в себе, а в тебе,
Когда я зарываюсь, как зверь,
В кромешный, душный сад, не в себе
И ты, и ты в засаде, и знай —
Теперь, возненавидя всю кровь,
Всю кривь земли, зарытой во мрак,
Меня, себя, и все, что внутри,
Ты только распрямляешь мой свет
И оголяешь чистый свой ток,
Ты бьешь им из артерий, смотри —
Горят твои засады! Смотри —
Просквожены до жилки!..
Теперь
Мы только свет, в нас кончился зверь,
Сгорел, извылся, свился в золе!..
Мы возвратились в сад золотой.
Мы вышли из себя на земле.
* * *
Зеленые глаза. Неспелые. Крыжовенные.
* * *
…когда ты набухаешь мной,
Я прозираю мир иной,
Где бьется, и воет, и корчится лира
В безумной, шершавой жемчужине мира…
* * *
Милая