Допустимые потери. Ирвин Шоу
Читать онлайн книгу.
жена Эбба, рослая, милая женщина, с обветренным лицом жительницы пограничных земель прошлого века, происходила из шведов, давно осевших в Миннесоте. Она занималась театральными костюмами. Эбба и Грегор являли собой не только славную и приятную в общении семью, но и были весьма ценной рабочей парой.
Деймон понятия не имел, что празднует Грегор, однако несколько шумных часов на обширном чердаке бывшего склада на Гудзоне, превращенном семейством Ходар в жилье и студию, были явно приятнее, чем одинокое прозябание в течение бесконечно длинного остатка воскресного дня.
На тот случай, если Шейла явится раньше, он оставил ей записку, в которой сообщал, что находится у Грегора, и призывал тоже прийти. Ей настолько нравилась эта пара, что она даже смогла спокойно высидеть несколько часов, пока Грегор писал ее портрет. Это случилось прошлым летом, когда Ходары навещали их в Коннектикуте. Грегора портрет чем-то не устроил, и он держал его на мольберте в студии, периодически касаясь полотна кистью.
– Дело в том, что ты – воплощение аристократизма, – объяснял он Шейле. – У тебя благородное лицо, фигура, характер, а секрет производства красок, которыми можно передать эти качества, в наш суровый век утерян. Да и люди перестали благородно выглядеть. Лишь некоторые собаки – ньюфаундленды, золотистые ретриверы да ирландские сеттеры сохранили породу. Потерпи. Мне необходимо побывать в пятнадцатом веке. А это путешествие не совершишь в подземке.
Грегор приветствовал Деймона крепкими объятиями, а Эбба – застенчивым поцелуем в щеку. Грегор, имевший свои представления о том, как должна одеваться творческая личность, был облачен в клетчатую фланелевую рубаху и мешковатые вельветовые штаны. На его шее красовался ярко-оранжевый, необычайно широкий, сплетенный из шерсти галстук. Поверх рубашки был неизменный толстенный твидовый пиджак шоколадного цвета. Он его не снимал даже в самые жаркие дни. Создавалось впечатление, что когда-то очень давно Грегор сильно замерз и до сей поры не может согреться.
В отличие от многих коллег-художников Грегор не превратил студию в выставку своих картин. Портрет Шейлы на мольберте был прикрыт, остальные работы стояли лицом к стене.
– Когда я пишу картину, мне страшно смотреть на то, что я уже сотворил, – пояснял Грегор. – Когда я устаю или оказываюсь в творческом тупике, у меня возникает искушение украсть что-нибудь у самого себя. Совершить автоплагиат, если можно так выразиться. Если я изрядно наберусь вечером, а вся дневная работа закончена, то я смотрю на картины. Когда наступает время снова ставить их лицом к стене, я хохочу или рыдаю.
Деймон с облегчением отметил, что вечеринка была действительно скромной. В студии присутствовали мистер и миссис Франклин, которых Деймон и до этого несколько раз встречал у Грегора. Они совместно владели художественной галереей на Мэдисон-авеню. Оба члена семейства Франклин носили значки