Леший. Леонид Кириллович Иванов
Читать онлайн книгу.
его стали уважительно Иваном Михайловичем.
Он, правда, не заносился, как был простым до войны, так со всеми на равных и остался, но к работе своей относился серьёзно. Отца Лешего – Кенсорина – он хорошо знал, уважал за солидность, за то, что не боялся тяжёлой работы, что с ним, Ванькой, не раз по душам говаривал, чуя его рассудительность и крестьянскую сметку. И в своей должности Иван Михайлович постоянно спрашивал себя, а как бы поступил в таком случае дядя Кенсорин.
Иван Михайлович сел на недавно заменённый чуть не в два обхвата толщиной столб отвода, достал кисет, стал не из куска газеты, а специально нарезанной для этого бумаги, пачку которой купил в районе, сворачивать самокрутку. Нутром чуя, что разговор предстоит деловой, спросил вполне официально:
– Ну, что там у тебя, Анемподист Кенсоринович?
Аник ещё утром решил, что расскажет председателю всё без утайки, чтобы вместе подумать, как быть в такой непростой ситуации. Единственно, о чём он решил умолчать, так это о ночном визитёре, который являлся в лесную избушку то ли наяву, то ли во сне.
Выложил всё как есть, что нашёл в избушке изголодавшую бродяжку, отпоил её, принёс домой, отмыл в бане, теперь она у него в избе набирается сил. Что за четверо суток не проронила она ни единого слова, хотя не глухонемая. Немтыри, те ведь не слышат, а эта всё понимает, только не говорит. Ни имени своего, ни откуда родом.
– Да, братец ты мой, загадал ты загадку. – Иван Михайлович сделал затяжку, долго держал дым внутри и только потом стал медленной струйкой выдыхать его через широко раскрытые ноздри. – Повезло тебе, ничего не скажешь… Хорошо, что времена сейчас не те… Раньше бы канители не убраться… Ешшо бы и в шпионаже её могли обвинить, а тебя в пособничестве. И не смотри, што тут шпионить нечево. А вот как в наши края недоступные попала? Ить на парашюте только и могла спрыгнуть. Ладно, я на той неделе в район поеду, переговорю в органах. Мужик там теперича вроде нормальный, из фронтовиков, обсудим. Может, её где родные обыскались уже, дак и голову ломать не надо. А нет, дак будем документы выправлять. А пока надо што-то придумать. И ты это, на деревне-то пока не говори никому.
– Может, сказать, что она из ленинградских блокадниц? Они же все худые.
– Ишь ты хватил куда! Блокада-то когда снята! Што, до сих пор её не кормили?
– Тогда, может, сказать, что богомолка? Пришла, мол, в Ферапонтово, в монастырь. А он, сказывают, закрыт давно. Вот и побрела куда глаза глядят. Так в наши края и забубенила.
– Через болото? Да там, кроме тебя, и дороги никто не знает, чтобы не потонуть.
– И то верно! Тольки она же блажная, а блажные, эти как скотина не умом, а нутром всё чуют. Эти любую топь обойдут.
– Блажная? Ну, иди показывай свою блажную…
Иван Михайлович поднялся с толстенного брёвна, отряхнул штаны от налипших травинок, подтянул голенища до блеска начищенных сапог.
Анемподист, всё это время стоявший перед председателем, как нашкодивший школьник, повернулся почти по-военному, и