Слово. Словарь. Словесность: к 250-летию со дня рождения Ивана Андреевича Крылова. Сборник научных статей. Валентина Данииловна Черняк
Читать онлайн книгу.
играют масштабами изображения, варьируя функционально-композиционные типы речи. Но у Пелевина ни один персонаж, использующий сентенционный тип речи (СТР), не является alter-ego автора. СТР Петрушевской, в отличие от Крылова, это не авторская сентенция, «мораль» передоверяется какому-нибудь одиозному персонажу.
Басенный «нравственный кодекс» [Вайль, Генис 2016: 30—36] Крылова предлагает альтернативу, а не сопоставление фигурантов: Муха и Пчела (она же Муравей), Стрекоза и Муравей и т. п. В нем отсутствует фольклорный этический релятивизм, но в баснях создается «столкновение серьезного морального задания и как бы неумелого, неуместного в своей живописности и натуральности его исполнения» [цит. по: Крылов 1999: 481].
Современные авторы ценят не альтернативность, а «многослойность демократического мышления» [Вайль, Генис 2016: 30—36]. В сказках Петрушевской нет воплощенной добродетели и воплощенного порока: как мухи, так и пчелы не брезгуют помойкой. Пелевин демонстрирует телесную и этическую обратимость стрекозы и муравья: в конце романа за стрекозой, поющей и пляшущей (по завету Крылова), наблюдает в телевизоре муравей, трудовая жизнь которого оказывается «долгой и бессмысленной». Они наследуют басенный «нравственный кодекс» Крылова, актуализируя амбивалентность его морали. Как и у Крылова, их «живой рассказ неизбежно выходит за границы плоского поучения» [цит. по: Крылов 1999: 481]. Развитие басенной традиции обнаруживается в текстовой фактуре их произведений, в образах автора и персонажей.
Литература
Вайль П., Генис А. Родная речь. Уроки изящной словесности. М., 2016. С. 30—36.
Крылов И. А. Басни. Комедии. Повесть. М., 1999.
Парамонов Б. Пелевин — муравьиный лев. URL: archive. svoboda. org/programs/RQ/2000/RQ.31.asp
Дидковская В. Г.
Фразеологические сочетания в журнальной прозе И. А. Крылова
В развитии русской литературы и русского литературного языка к. XVIII – н. XIX в. важная роль принадлежит журнальной прозе. А. С. Пушкин в филологических статьях и критических заметках писал, что она призвана восполнить отсутствие «книжной» литературы на русском языке [Пушкин 1962: 257, примечание автора]. Он был уверен, что «метафизический» язык для изъяснения понятий нравственных, политических и философских по-русски будет создаваться в журналах так же, как обороты «для изъяснения понятий самых обыкновенных» русские вынуждены создавать в простой переписке [там же: 259]. Роль журнальной прозы в этом процессе в немалой степени была обусловлена тем, что ее язык не имел опоры в традиционных литературных жанрах и тем более не был связан с нормами ломоносовских стилей: он создавался под пером авторов и определялся их языковыми предпочтениями и талантом.
Язык журналов пушкинского времени, несомненно, имел своим предшественником публикации сатирических журналов к. XVIII в.: «Необходимо отметить и исключительную гибкость, легкость и чистоту языка сатирических журналов <…> Между тем, как