– Что ты хотела доказать? – Калеб дождался, пока Гару окончательно успокоится.

      Она не знала, как объяснить свой порыв. Аккуратно предположила:

      – Чем дольше я здесь нахожусь, тем сильнее боюсь.

      – Чего?

      – Как всё изменилось. Раньше Чистилище было единственным местом, где я не могла принять облик человека и всегда была гаргульей. Теперь же я навсегда – душа. Представила, что, если бы вернуть прошлое, снова обрести мою силу…

      – Ты же знала, что будет именно так. – Калеб смотрел себе под ноги, не в силах поднять глаза на жену. Его вдруг наполнило чувство вины. – Хочешь сказать, ты жила со мной и надеялась, что после смерти что-то изменится? Как по-волшебству?

      Бывшая гаргулья уловила его настроение. Поспешила сгладить собственные слова:

      – Нет! Я об этом даже не думала. Это только сейчас, всего на минуту. Воспоминания, пейзаж и старый друг повлияли на моё воображение, и оно разыгралось.

      Девушка сжала ладони мужа. Подставила своё лицо под его взгляд и попыталась поцеловать. Калеб не пошёл навстречу, но и сопротивляться не стал. Размышления привели его в лёгкую форму оцепенения. Глядя на воркующую Гару, Харон в очередной раз получил право предположить, что эта девушка не имеет ничего общего с его давней знакомой. Гаргульи такими не бывают. Стало быть, она либо врёт, либо изменилась так сильно, что их прежние отношения можно предать забвению. Со смертными Переправщик Через Великую Реку не якшается.

      – Мне страшно от того, что я не знаю, куда нас везут, – призналась она в конце.

      – Туда же, куда и остальных людей. Всё в порядке. – Калеб стал потихоньку “возвращаться” к ней.

      – Вдруг нас там разлучат?

      Он посмотрел на неё серьёзным, нравоучительным взглядом взрослого человека:

      – С