Вернувшись в отделение полиции Танумсхеде, Мелльберг погрузился в глубокие размышления, что было для него нетипичным. Сидевший напротив него на кухне Патрик тоже в основном молчал, обдумывая утренние события. Вообще-то для кофе было слишком жарко, но ему требовалось что-нибудь крепкое, а спиртное едва ли подходило. Каждый из них рассеянно помахивал воротом рубашки, чтобы немного освежиться. Кондиционер испортился две недели назад, но им пока так и не удалось вызвать кого-нибудь, кто бы его починил. Утром бывало еще терпимо, но к середине дня жара становилась мучительной.

      – Что, черт побери, происходит? – Мелльберг задумчиво почесал где-то в середине гнезда из волос, свитого на голове, чтобы скрыть лысую макушку.

      – Честно говоря, представления не имею. Труп женщины, лежащий на двух скелетах. Если бы не реальное убийство, я бы посчитал, что это напоминает мальчишескую проказу. Украденные из биологической лаборатории скелеты или что-нибудь подобное, но ведь нельзя отрицать, что женщину убили. К тому же я слышал комментарий одного из криминалистов: он говорил, что кости выглядят довольно старыми. Хотя, конечно, это зависит от того, как они лежали. Были они защищены от ветра и непогоды или нет. Будем надеяться, что судмедэксперт сможет приблизительно определить, сколько им лет.

      – Вот именно; когда, ты думаешь, мы сможем получить от него первый отчет? – На потном лбу Мелльберга появились озабоченные морщины.

      – Первый отчет мы, наверное, получим в течение дня, а потом ему, видимо, потребуется пара дней для того, чтобы изучить все немного более тщательно. Так что пока нам придется работать с тем, что у нас есть. А где остальные?

      Мелльберг вздохнул.

      – Йоста на сегодня отпросился. Какое-то дурацкое соревнование по гольфу или что-то в этом роде. Эрнст и Мартин выехали на вызов. Анника на Тенерифе. Наверное, думала, что это лето тоже будет дождливым. Бедняга. Едва ли уезжать из Швеции в такую погоду было приятно.

      Патрик опять посмотрел на Мелльберга с удивлением, его заинтересовало такое необычное проявление сочувствия. Несомненно одно: происходит нечто странное. Однако сейчас тратить время на размышления над этим не стоит. У них есть дела поважнее.

      – Ты, конечно, всю эту неделю в отпуске, но не мог бы ты все-таки подключиться и помочь с этим делом? Эрнст слишком прямолинеен, а Мартин слишком