Последние Каролинги – 2. Наталья Навина
Читать онлайн книгу.
из Фиваиды. Что до второй – это невольно заставляло завадаться вопросом – исповедовалась ли Азарика хоть когда-нибудь в жизни? Воззрения Фортуната на религию весьма отличались от канонических, но тут он был смущен. Ну, пусть он ее встретил еще в том возрасте, когда, бывает, к первому причастию ведут… но дальше-то? Ведь ей наверняка было в чем каяться. Да, Фортунат считал Азарику самым светлым и благородным существом, какое встречал в жизни, «ангел-хранитель», – сказал он о ней Эду. Но помнил он и невероятное озлобление, и страсть к мятежу, которая, может, и отступала порой, но никогда не умирала в ее душе. Он никогда не спрашивал ее о судьбе послушника Протея и приора Балдуина – но, по крайней мере, об этих он знал. Несомненно были на ее совести и другие. Но и о них она молчала.
Не только это беспокоило Фортуната. Его собственный духовный сын также пренебрегал исповедью. Его, казалось бы, можно извинить – слишком занят был, и с невестой-то виделся редко, но у чуткого Фортуната создалось впечталение, будто Эд не хочет исповедоваться. А такого не бывало никогда. Эд не боялся сознаться ни в каких грехах. Другое дело, что отпущению их он не придавал никакого значения – отпустить – хорошо, не отпустишь – тоже не жалко, и сама исповедь бывала для него лишь предлогом поговорить со своим духовным отцом. Последний раз Эд исповедовался у него… когда? Да, перед тем, как отправился снимать осаду с Парижа, и тогда Фортунат не заметил никаких перемен в его характере. Но с тех пор прошло много времени и еще больше событий… кто знает, что с ним могло случиться? А что случилось нечто, Фортунат был уверен. Жизнь научила его читать в людских душах не хуже, чем по писаному. И теперь он видел – Эд что-то скрывает. Казалось бы, он совершенно счастлив. Он достиг верховной власти, а надвигающаяся война для такого человека скорее развлечение. Он женится на девушке, которую любит (в этом Фортунат не сомневался) и которая любит его (в последнем, считал Фортунат, мог усомнится только законченный болван). И все-таки… что-то его грызет. И уж, конечно, не муки совести по убиенной Аоле. В этом, разумеется. тоже немешао бы покаяться, но убийство – не тот грех, который Эд стал бы утаивать от исповедника. Может быть, неявное предательство Роберта? Так Роберту в данном случае и надлежит мучаться…
Вот тож странный случай – Роберт. До последнего времени Фортунат не знал за ним ни одного постыдного поступка – да и последний не доказан. И все же Фортунат никогда не любил его – этого доброго, честного и благолепного юношу. Он любил Эда и Азарику – лиходеев, убийц и нераскаянных грешников. А почему его сердце прикипело именно к ним – это уж, полагал Фортунат, вопрос в компетенции не богослова, но самого Бога. Во всяком случае, у короля он ничего спрашивать не стал, знал – если тот не хочет говорить, так под пытками слова не вытащишь. А вот с Азарикой побеседовать решил, и спросил ее как-то, почему бы ей, вместо того, чтобы в десятый раз перечитывать Григория Турского («Историю франков» Фортунат прихватил с собой из монастыря, в Компендии