Андеграундный экскалатор бытия. Любовь Кузминична Киреевская
Читать онлайн книгу.
попросту внезапно начинаете креститься? Нет. Не попросту, а когда вы видите церковь. Как будто бог начинает существовать, когда вы видите его «рубашку» и креститься при одном только ее виде. Так это выглядит на первый взгляд, но «рубашка» и ваше превозношение при виде ее – нелепо, только тогда, когда у вас нет воображения. Но если все наоборот – то за рубашкой стоит ваше представление о боге. Символический казус. Это некоторый магнитик на просторе, не на холодильнике. Напоминание.
ГЛАВА 7. ПОСТЕПЕННОЕ ПРОДВИЖЕНИЕ НАСТИ. СОБЕСЕДОВАНИЕ ЕЕ ГЛАЗАМИ. ПОСЛЕ ОБДУМЫВАНИЯ.
«Вы всегда такая стеснительная?» – говорит он без затяжки и воображения. И хруст, похищенный из ее души – была проведена для нее несуразная анестезия. На доли секунды правда стала гнить в ней – «Неужели я стеснительная?» – задавалась она этим вопросом. «Скорее это он был сдержанным» – говорила она. И обляпал ее. Его лысые мысли ужасали. Обида здесь не причем. Скорее это похоже на выковыривание желчи. Она, возможно, и была стеснительной в 15 лет, но не сейчас! Все это заросло лихой травой!
ГЛАВА 8. РАССУЖДЕНИЕ НАСТИ 2.
«Когда нет ощущения себя самим собой – даже в почерке, когда один с самим собой, можно забыть о том, что ты есть. Притом, что будничность диктует свою причинность и принципность и вкус. Следовательно, некая твердость прослеживается в тебе, и ты обретаешь оболочку, которая строит из тебя конструктор, даже духовную плоть. Так что ты даже не замечаешь, что это не ты – не «избранное», то есть не нечто, которые ты когда-то выбрал и собрал воедино.
ГЛАВА 9. ЗНАКОМСТВО С КРОВНЫМ ОТЦОМ.
С легкостью шиповника – завращались по своей орбите, то есть по контуру фантиками варварские слова – «Она несет какую-то чушь» – услышала дочь (Настя) робкое звучание неробким голосом, робким оно было из-за того, что телефон был приложен к уху очень крепко, мама не хотела, чтобы Настя все это слышала. Но это недоразумение было слышно, как вы поняли. Отец думал, что Настя ничего не слышит, никогда об этом не узнает. Затем он написал Насте – «Любимая дочка…» и так далее и прочее.
ГЛАВА 10. ЕЩЕ ХУДШЕЕ ОЩУЩЕНИЕ.
Настя растрепала все слова так, что ирокезное, причем грязное предложение – вся его структура была выпячивающейся и изломленной, ударом поражавшей – прыг-скок. Она вбила ему в самое сердце – бесцеремонно. «Вам плевать…» – рявкнула она пальцем по клавиатуре. И потеряла его терпение, милый нрав, которым он нежно бросался. Она утратила Александра Ивановича. И что? То, что она в нем нуждалась, он недоступный, как иначе? Несмотря на то, что она не помнит большую часть отношений с ним.
ГЛАВА 11. ЭСТ И прочие страдания.
Насте делали электро-судорожную терапию. Это крикливые стучания по вискам с разрядом тока и трубочкой-змеей во рту – романтика. Поэтому она ничего не помнит почти. Большинство воспоминаний поникли, их похоронили, скрытое сожжение. Кроме того, она лежала в психушке один день – забрызганные люди, ходячие как по трассе – осторожно и медленно, а потом вдруг быстро, когда объявляют