От Алтая до Берлина. Александр Федорович Чебыкин
Читать онлайн книгу.
деревьев, иссеченная снарядами, некоторые вывернуты с корнями, другие, кудрявые, обломлены наполовину – отличная позиция для снайпера.
«Какое принять решение? Отползти назад – значит оставить участок обороны открытым. Остаться на месте, но как сообщить командованию о происшествии». Проверил пулемет в исправности. Заправлен лентой. Лента немного использована, видимо пристреливался на местности по ориентирам. Небо звездное. Поземка утихла, но перед утром мороз усилился. Чугаев, когда полз, вспотел, а сейчас лежа неподвижно за пулеметом начал мерзнуть. Коченела поясница. Через вершины деревьев стал пробиваться рассвет. Чугаев заметил, как из леса осторожно выходили люди; приближались. Расстояние сокращалось. Лихорадочно пронеслось в голове: «Одеты в маскировочные халаты, у некоторых капюшоны надвинуты на лица. Виднелись лишь прорези для глаз и рта. Ясно, что это фашисты. Это или группа захвата, или разведка. Очевидно, снайпер сообщил им, что расчет пулемета уничтожен и путь свободен. Связи нет. Медлить нельзя, остается одно – вести огонь на поражение». Чугаев подумал и о том, что стрельбу услышат дозорные и сообщат командованию. Он прицелился и открыл огонь. Фашисты один за другим падали на снег. Лента кончилась. Пока доставал другую и перезаряжал, фашисты, оставшиеся в живых, вскочили и побежали к лесу. Они четко просматривались на фоне леса. Чугаев бил и бил из пулемета и видел, как взмахивая руками, падали враги.
Во время стрельбы пулемет сместился, Чугаев стал его выравнивать. Локоть правой руки вышел за пределы щитка. Чугаев почувствовал сильный удар в руку. В глазах потемнело. Правый рукав шинели намокал от крови. Сознание работало ясно: «Кажется, задачу выполнил, сорвал замысел врага; рану надо перевязать, иначе от потери крови замерзнешь».
Чугаев перекатом скатился под уклон, наткнулся на кусты, около них лежал второй номер пулеметного расчета. Видимо, хотел наломать веток для лежака, а снайпер убил парня.
Падая и поднимаясь, Чугаев по ложбинке продвигался к расположению соседнего батальона и, не доходя несколько метров, упал. Чувствовал, что куда-то его тащили, стягивали шинель и фуфайку, резали рукав гимнастерки, перевязывали. Ему было жаль новую фуфайку и габардиновую гимнастерку. Придя в себя, он увидел, что находится в штабной полуземлянке. На сбитом из досок столе стояло полдюжины телефонных аппаратов. Медсестра заставила выпить немного разведенного спирта. Кто-то из офицеров протянул ему горсть трубчатого табака. Чугаев отказался, сославшись на то, что не курит. Попросил разрешения идти в свой батальон. Заставили обстоятельно рассказать о его пулеметной стрельбе, откуда появились фашисты, где мог находиться снайпер. Медсестра, женщина в годах, с оспинками по лицу, жесткими темно-карими глазами, настояла: «Нельзя Вам сейчас двигаться, Вы потеряли много крови. Рукава телогрейки, шинели, брюки и валенки пропитаны кровью. Потерпите, скоро Вас отправим в медсанбат».
Чугаева положили на настил из жердей, застланный ворохом