Кричала я недолго, но громко. Едва крик оборвался, в комнату влетела встрепанная горничная – та самая, которую приставил Рэйс. Настенные бра вспыхнули разом, ослепили. Я зажмурилась, тут же услышала встревоженное:

      – Госпожа Соули, что с вами? Вам плохо?

      Ответить не успела – дом содрогнулся от грозного рыка, на пороге возник Рэйс. Я не сразу сообразила, что сверкающая полоса в его руке – меч.

      – Кто посмел?! – проревел седовласый. Окинул спальню хищным, воинственным взглядом. Я сжалась, служанка боязливо присела. – Кто посмел, я спрашиваю?!

      – Кошмар приснился, – пугливо пропищала я.

      И лишь после этого взгляд герцога перестал резать пространство и коснулся меня.

      – Кошмар? – растерянно переспросил Рэйс. – Всего лишь?

      Щеки заалели в момент, потому что… потому что никакой не кошмар. Но все было настолько реально, что не испугаться просто не могла. О Богиня! Я схожу с ума, да?

      – Соули, перестань краснеть, – сказал герцог ворчливо. – Тебе нечего стыдиться. Я все понимаю – тяжелый день, новый дом, стресс, вино…

      «Что такое стресс?» – хотела спросить я, но решила, что вопросы собственного образования лучше оставить на потом. Рэйс, судя по всему, считал так же. Провернул меч в руке, отвесил короткий кивок бледной горничной и удалился.

      – Госпожа Соули, может, успокоительного принести? Или молока?

      Я качнула головой – нет, не нужно. Лучше объясни, почему мне приснилось… такое. И почему оно было настолько реальным.

      – Ну я тогда пойду? – робко вопросила горничная. Она честно пыталась сдержать зевок, но не смогла.

      – Конечно, – пробормотала я. – Конечно, идите.

      – А свет погасить?

      – Да.

      Служанка неспешно потопала к выходу, я же со вздохом опустилась на подушки. Взгляд скользнул по расшитому серебром балдахину. Сиреневому…

      – Стойте! – взвизгнула я. Вскочила.

      Вечером, когда ложилась спать, было не до интерьеров, зато теперь… Я пристально вглядывалась в пространство. Стены задрапированы обоями из бледно-сиреневого шелка, кованые держатели светильников украшены керамикой в сиреневых тонах, гардины в тон балдахину, с точно такой же вышивкой. Обивка кресел, ковер, напольные вазы – все сиреневое.

      – Эти покои. Что в них особенного?

      – Простите? – На лице горничной проступило недоумение и… испуг?

      – Не притворяйтесь, что не понимаете. Я видела,