Ловчий в волчьей шкуре. Владимир Свержин
Читать онлайн книгу.
таиться. Лицо храброго графа де Монсени пылало яростью, подобно раскаленному тиглю, что, в сочетании с иссиня-черной бородой, заставило бы попятиться любого безумца, посмевшего заступить путь.
Должен вам сказать, моего господина нельзя было назвать красавцем, не рассорившись с истиной. Но всякий, кто видел его хоть раз, запоминал так, что смог бы описать даже спустя десять лет. Высокий, сухощавый, точно изможденный многомесячным постом, он, тем не менее, отличался силой, неожиданной в не таком уж мощном, на первый взгляд, теле. Лицо его поражало худобой и резкой угловатостью. Глубоко посаженные глаза смотрели прямо и храбро, так что иных от этого взгляда брала оторопь. И, конечно, облик моего господина довершала борода. Столь безукоризненного черного цвета мне ни прежде, ни теперь видеть не доводилось.
Хотя уж где-где, а в Савойе, и особенно Пьемонте, черноволосых пруд пруди. Старый дворецкий, прислуживавший еще первому хозяину Монсени, говаривал, что этакий приметный окрас граф унаследовал от бабки – матери своего отца. Я, признаться, помню ее с трудом: такая себе добродушная седенькая шамкающая старушка, угощавшая сластями всю окрестную детвору. А вот на ее парадном портрете, писанном полвека назад каким-то известным живописцем, умелый мастер и впрямь не пожалел на волосы благородной дамы черной краски.
Правда, имя художника, уж извините, запамятовал. Но тут у всякого свое ремесло: кому следы да повадки звериные в голове держать, а кому – имена мастеров.
Но, как бы то ни было, я посторонился, освобождая графу путь, и он бросился к лестнице, не оглядываясь, точно кто за ним гнался. А я так и остался стоять в недоумении, силясь понять, что здесь произошло. Как выяснилось спустя мгновение, не меня одного удивила столь резкая смена настроения его сиятельства. Принцесса Алина вышла из своих покоев вслед за графом и, увидев мою ошеломленную физиономию, словно даже обрадовалась:
– А, Рене, подите-ка сюда, голубчик.
Назови меня так кто иной, вмиг бы познакомился с тяжестью кулаков этого, видите ли, «голубчика». Это ж надо такое придумать: назвать столь непотребно меня, Рене Сан-Лу! Но в устах гуральской принцессы даже это глупое прозвание звучало так, что вся моя досада куда-то вмиг испарилась и я, кланяясь, приблизился к ее высочеству.
– Не знаешь ли ты, чем это я огорчила милейшего хозяина? Мне бы не хотелось, чтобы он думал, будто я желала обидеть его.
– Не ведаю, прекрасная госпожа, – пролепетал я.
– Я лишь упомянула о замке Тиффож, который некогда принадлежал маршалу де Ретцу. А он вдруг взвился, точно я ненароком изрезала портрет его любимого деда.
– Ну что вы, сеньора принцесса, – я переминался с ноги на ногу и чувствовал, как язык прилипает к нёбу. – Отец старого графа, второй из рода Монсени, был рыцарь славный и благочестивый. Зачем же было резать?
– Да не резала я! – возмутилась Алина.
Тут, чувствую, совсем одурел, несет меня куда-то, стою ни жив ни мертв, продолжаю околесицу городить. Так, стало быть, прелестный ее