«Отдых» явно затягивался. Люди погружались в ступор, пропадало желание шевелиться. Волнами накатывал сон, в панике просыпались. Временами в коридоре кто-то топал, изъяснялся рыком и мычанием, тряс дверь. Люди в такие моменты прекращали дышать. Татьяна льнула к Андрею. Ее, вероятно, задевало, что он не хочет ее обнять. «Эти твари не могут разговаривать, – делал мысленные зарубки Андрей. – Издают примитивные звуки. Видимо, вирус поражает не только мозг, но и голосовые связки». Потом настало время, когда обессиленные, измученные ожиданием люди полностью отключились. Сон ударил, как кувалда. Похмелье оказалось совсем некстати. Андрей купался в какой-то липкой тине, из которой всплывали пораженные неведомой заразой санитары, мертвый Иван Алексеевич Сирин, почему-то живая, но обезображенная Рита, умоляла ее убить…

      Он очнулся от испуганного вопля! Татьяна пробудилась раньше других и обнаружила, что вокруг темнота! Андрей отыскал ее на ощупь, заткнул женщине рот. Люди обливались потом. Вместе с лампой отключился кондиционер, стало нечем дышать. Шура с Витьком ползали по полу, активно использовали ненормативную лексику. В коридоре было тихо. Оторвав от себя Татьяну, шикнув на товарищей по несчастью, Андрей включил фонарик на мобильном, забрался на гору мебели и приник к двери. В коридоре определенно было тихо. По комнате шныряли пятна света – товарищи вооружались сотовыми телефонами, никто не хотел сидеть в темноте. Часы показывали половину пятого – пока еще дня. Андрей спустился вниз и шепотом проинформировал, что имеется сдержанный повод для оптимизма.

      – Ой, как страшно выходить… – заскулила Татьяна. – Они там, они нас ждут, они притаились…

      – Может, перекусим? – предложил Витек. – А потом и двинем, помолившись?

      – Да чтоб тебя, он еще и ест, – разозлился Шура. – Все съели, больной, расслабьтесь. И выпили ВСЁ – не будем пальцем показывать, кто это сделал…

      – Так я же ни в одном глазу, Александр Васильевич… – вяло отбивался Витек. – Это только на пользу. Тут сколько ни выпей, уже не проймет…

      – Попытка не пытка, господа и дамы, – объявил Андрей. – Другого шанса, возможно, не будет. Тихо отодвигаем мебель, вооружаемся и валим отсюда к чертовой матери…

      Мужчины возились с мебелью, которой сами же загородили проход. Объявляли минуты тишины, напряженно вслушивались. Из коридора не поступало никаких звуков. Голова работала – что-то подсказывало, что пораженные в мозг оппоненты не такие уж титаны мысли, чтобы учинить засаду и терпеливо в ней сидеть. Если тихо, значит, никого нет. Кряхтя, оттащили шкаф. Вооружались стальными