Милицейская сага. Семён Данилюк
Читать онлайн книгу.
не первый день был знаком с Чекиным.
– Что-то появилось? – догадался он. – Не томи, выкладывай. Чекин прищелкнул пальцами, – де-сам напросился:
– Мне только что Галушкин поведал: оказывается, еще полгода назад в Знаменском была выездная торговля. Ну, он как участковый проверял накладные. Так вот с одного микрофургона нацмен торговал по документам, выписанным на Лавейкинский магазин. А с соседнего лотка продавала сама Лавейкина. И они общались. Вот он и решил, что вместе торгуют.
– Так, может, действительно?
– Наверняка. Но, как припомнил бдительный наш Галушкин, Лавейкина торговала обычным ширпотребом. А вот нацмен этот, – Чекин выдержал паузу, – один к одному с «левым» товаром, что через три месяца после того в лавейкинском магазине опечатали.
– И это все? – Тальвинский огорчился. – Я тебе и без того всю их схему расскажу. Дефицит систематически скидывался Лавейкиной. Она распродавала его на «развалах» под прикрытием магазина. Потом накладные рвались, а деньги делились. Во всем этом до сих пор неизвестен только один пустячок, вот такусенький, – откуда товар этот поступал. Могу, конечно, у самой Людмилы Николаевны поинтересоваться. Де, не желаете ли дать на себя новые показания. Но – там, сам знаешь, одна песня: «Делов не знаю».
– Чем богаты. Только нацмена этого Галушкин, по его словам, раза три потом встречал. Крутится близ Центрального рынка. Его Тариэл зовут.
– Тариэл! Всего лишь имя, – поняв, что существенной информации у Чекина нет, Андрей почувствовал невольное облегчение: в глубине души проблем перед самым назначением ему не хотелось. И тут же застыдился этого. – Но, с другой стороны, – грузинское имя в русском городе – почти фамилия. Шанс, конечно, тухлый. Но – попробуем?
Вгляделся в ухмыляющегося Чекина. И только тут окончательно понял, куда его загоняют:
– Погоди! Центральный рынок, говоришь! Да это опять к котовцам на поклон!
Чекин сочувственно смолчал.
После разгрома «летучей бригады» из всех оперативников, служивших под началом Котовцева, в службе ОБХСС были оставлены всего трое: бывший заместитель Котовцева майор Марешко, капитан Рябоконь и старший лейтенант Лисицкий. Они обосновались в тихом флигельке, в полутора километрах от Красногвардейского райотдела. И их-то, желчных, необразумившихся, выделявшихся на фоне сурового шинельного сукна эдакой канареечной заплатой, и называли по-прежнему котовцами.
Говорят, на очередное предложение кадровиков покончить с гнездом дерзости и смуты многомудрый, переживший многое и многих начальник УВД пренебрежительно отмахнулся:
– Зачем убивать ядовитых змей в серпентарии? Раз уж под колпаком.
Генерал любил выражаться аллегорически.
– Не пойду. Как хочешь, Александрыч, к Лисицкому с просьбой не пойду, – набычился Андрей.
Чекин сдержал улыбку. Причина столь резкого демарша была ему хорошо известна. Как, впрочем, и многим. О странных отношениях, сложившихся между следователем Тальвинским и оперуполномоченным