Полное собрание сочинений. Том 13. Война и мир. Черновые редакции и варианты. Лев Толстой
Читать онлайн книгу.
и стал расспрашивать, где ночует гвардия и какие полки, пришел ли Измайловский. Банкомет раздосадовался.
– Я мечу. Готово.
– Измайловский пришел? Вы говорите, в стороне за городом? – расспрашивал он. – Атанде, – проговорил он, видимо на что то новое решившись. Гусар счел свои золотые. – У вас сколько в банке?
– Вот видите, – отвечал с досадой раненный банкомет.
– Сочтите, – повторил гусар.
– 2300 гульденов, да вот запись 1800… – сказал банкомет недовольный, но однако исполняя требование противника.
– Ну, запись… ваше дело, – сказал гусар, видимо практичный в игре, несмотря на свою молодость.[417] Он отсчитал из своих золотых столько, сколько было на столе, поднял с полу валявшуюся понтерку, это была семерка, и двинул всё на середину стола.
– Два с боку, – сказал он, оставшиеся от его денег два золотых положил в карман и надел фуражку.
– Бита, – сказал кто то. Граф повернулся и пошел в лагерь.
– Соколов, поедем к гвардии, – крикнул он одному Павлоградского полка офицеру.
– Поедем! – Они вместе стояли в палатке. Соколов согласился. Только что они вернулись в грязный лагерь в свою палатку, загроможденную двумя кроватями, одной на колушках, другой на вьюках, и Простой велел седлать лошадь, казачьего подъездка, как вошел вахмистр и доложил, что эскадронный командир велел готовиться к[418] завтрашнему смотру.
– Нельзя ехать, Простой.
– Вздор, коли бы драться так так, а то смотр, чорт его дери, я поеду, ты оставайся.
– А спросят?
– Ну говори, что хочешь.
– Ну чтож, ты выиграл или проиграл?
– Вот, – сказал Простой, показывая, – два червонца только осталось. А много был в выигрыше, чорт с ним. Марков, – обратился он к вахмистру, – на, выпей водки.[419] Коли я не поспею, скажи что болен. – Он сел на[420] старую казачью лошаденку и нагайкой погнал рысью по каменистой, освещенной месяцем дороге к Ольмюцу.
В темноте приехал он к деревне, в которой стояла гвардия. Два раза его не хотели пропускать[421] часовые, но он объявлял, что он послан к великому князю, раз он наткнулся было на самого великого князя и наконец попал по. показаниям солдат на кашеваров Измайловского полка, узнал, где 4-я рота, и добрался наконец до[422] квартиры прапорщика князя Горчакова.[423]>
** № 14 (рук. № 46).
Не один князь Андрей тогда простился с семьей, оставил беременную бесчувственную жену и весело и бодро скакал куда то туда, где ему казалось, что его ждет слава, а где его ждала может быть смерть. Много было семей, оплакивавших своих сыновей, мужей, братьев. Nicolas Простой, еще прежде князя Андрея, с свойственным ему несколько напыщенным энтузиазмом, в гусарском юнкерском мундире, как будто с болью отрываясь, перецеловал мать, сестру, Соню, Лизу и, гремя шпорами и содрогаясь мускулами сильных молодых ног под натянутыми панталонами, сбежал вниз и, говоря всем[424] встречным кстати и некстати: «прощай, прощай!», вскочил в телегу и трагически махнул рукой и закричал: пошел!
В день его отъезда J[ulie] О[хросимова]
– Нет такого, в 3-м батальоне спросите, там князей много.
– Э, Валенчук, – отозвался молодой солдат, – в 4-ой роте с капитаном стоит, князь никак?
– И то кажись он, спросите [?].