Дурочка (Ожидание гусеницы). Нина Васина
Читать онлайн книгу.
Крэзи-боя», – продолжил гость, разливая водку в рюмки.
– Даже так? – удивилась Лукреция. – Я не знала.
– Конечно, ты не знала. Эту страницу за «26 октября 1991 года, пошел снег» я вырвал на следующий день утром из тетрадки, пока Аглая спала. Мы ведь накануне того дня все перессорились. И больше не собираемся вместе. И сюда приезжаем только порознь. Это я предложил от дневников перейти к познавательным урокам, и всем понравилось. Теперь у Лайки много-много тетрадок по разным предметам, а дневников она больше не пишет. Или пишет?
Он взглянул на Лукрецию безысходным взглядом старой собаки.
Социальная адаптация.
В июле в гости пожаловала Наша Таша. Она так и предупредила утренним звонком по телефону: «Я к вам пожалую сегодня. И не одна, с флигель-адъютантом». Трубку взяла Аглая и тут же побежала узнать у матери, что еще за флигель-адъютант, повторяя про себя шепотом: «пожалуй, я пожалую и пожалуюсь, пожалуй-ста… пожалейте меня и жалуйте…»
Лукреция, нашарив на тумбочке у кровати зажигалку и папиросы, осмотрела обнаженную дочь, присевшую к ней на кровать, тяжко вздохнула и закрыла потом глаза, прикуривая.
– Это военный чин. Из царских времен. Так называли офицера императорской свиты. У Наташки всегда была мания величия, она не может просто иметь секретаря или прислугу, любит словом козырнуть. А ты не должна ходить голой по дому.
– Почему? – осмотрела себя Аглая.
– Это провокационно для любого женского тела после сорока. Если Наташка тебя такой увидит, будет истерика.
– Почему?
– Потому что все ее Флигели ей в сыновья годятся – молодые и красивые. Вроде тебя.
Аглая задумалась.
– Она меня побьет, если выйду голой?
– Нет, – Лукреция неопределенно махнула рукой, уронив при этом пепел на простыню. – Но пальнуть в раздражении может.
Наша Таша привезла с собой коробку с деликатесами. Стол не накрывали – вывалили упаковки и ели с разделочной доски нарезанную рыбу и колбасу. Ладова кивнула Смирновской на яркую колбасную этикетку. Они улыбнулись друг другу, как близкие люди, вспомнившие смешные словечки выросшего рядом ребенка – в двенадцать лет Лайка радостно объявила, раскрыв пакет со спецпайком: «Тут ваша са-ля-ми лежит, вот она какова!»
Аглая запустила палец в банку с черной икрой и потом засунула его в рот, облизывая. Флигель, который… секретарь, поспешно отвел при этом от нее глаза и сглотнул напряжение.
– Что обмываем? – Лукреция разливала коньяк по рюмочкам.
Наша Таша закрыла рукой две рюмки, не давая их наполнить.
– Мой адъютант за рулем, и Лайке не наливай, мы едем прогуляться, – она тронула своей рюмкой рюмку Лукреции. – Обмывать пока нечего, но намек был, что в отставку генералом уйду.
– Ого!.. – удивилась Лукреция.
– Вот такое «ого», – уныло кивнула Ладова. – Все в ступоре. С июля у нас новый директор, самой Службы контрразведки больше нет, Степашина сняли. Министерства