Капитану удалось снова заткнуть всем рты – на этот раз не гневом, а проснувшейся наконец совестью.

      Первой сломалась Полина.

      – Ну, Станислав Федо-о-отович… – покаянно заскулила она. – Ну зачем же так сразу, мы ничего такого не хотели…

      – Очень вы даже хорошо справляетесь, – поддержал ее смущенный пилот. – Просто… Это… Если бы вы хоть тетрис оставили! Я б лучше еще тыщу километров отмотал…

      Дэн молча смотрел на капитана, и хотя чем более сильные эмоции киборг испытывал, тем глубже их запихивал, Стасу почему-то вспомнилась забившаяся под реактор Котька.

      Разволновался даже ни в чем не повинный Михалыч, принявшийся бурно изъявлять готовность слушаться за всю команду, а непокорных паршивцев собственноручно выпороть сложенным вдвое кабелем.

      Вениамин героически сдерживал улыбку. Ему-то бояться было нечего, к тому же он не сомневался в друге. Капитан любил свой корабль больше, чем все они вместе взятые, а в космофлоте ему удавалось «построить» и не таких раздолбаев. По мнению доктора, Станислав запросто дослужился бы как минимум до подполковника, если бы сам «строился» чуть получше. Такие идеалисты дальше старшины обычно не продвигаются – зато подчиненные уважают их не только по уставу.

      – Никаких «если», – отрезал капитан. – Либо вы подчиняетесь моим приказам, а не ищете в них лазейки, либо давайте расходиться. Не волнуйтесь, я вам хорошие рекомендации напишу, пусть эта история останется только между нами…

      – Не надо! – капитулировал главный зачинщик, а за ним и остальные. – Мы все поняли. Извините, это больше не повторится!

      – Я очень на это надеюсь, – многозначительно сказал капитан и, отточенным кивком поставив выразительную точку в разговоре, наконец сел.

      Завтрак прошел в атмосфере всеобщего уважения и предельной вежливости, как в президентском дворце после подписания мирного договора с заолтанцами (мирным он стал совершенно случайно, и обе стороны боялись лишний раз дыхнуть в сторону друг друга, чтобы не обнулить успешные переговоры).

      – Станислав Федотович, а может, вы нам хотя бы научно-популярные фильмы разрешите, а? – рискнула Полина, когда капитан уже по-домашнему расстегнул мундир, чтобы съеденные бутерброды устроились поудобнее. – Исключительно для самообразования!

      Хорошему правителю полагалось быть не только суровым, но и милостивым.

      – Только на личных терминалах в каютах, – величественно смягчил он приговор. – Но без пива и ТИХО! Если услышу хоть один вопль, получите еще одну штрафную неделю.

      Станиславу показалось, что так команда не радовалась даже при выдаче премии.

      В день посадки Вадим проснулся по-армейски рано, хотя лег, как всегда, два с половиной часа назад, маловато даже для киборга. Ледяной душ слегка поправил дело, но мешки под глазами так и не разгладил.

      – Рефлексы, – невесело пошутил спецагент при виде капитана.

      – У меня тоже, – усмехнулся