Пиар по-старорусски. Михаил Фёдоров
Читать онлайн книгу.
дома некоторое время сидел, пристально разглядывая Васю, словно изучал. Заговорил он первым.
– Вижу, не здешний ты. Одежда на тебе чужая, да и чину не знаешь, ведёшь себя не по-нашему. Опять же меня не знаешь, сразу в ноги не бухнулся. А меня здесь все знают.
Помолчал ещё немного. Потом усмехнулся.
– Ну что, мил-человек, рассказывай, кто ты и откуда. Чем дышишь и чего ищешь.
Не просто, ох как не просто было Васе рассказывать этому человеку свою историю. В самом деле, как и что мог он объяснить средневековому (в чём уже не осталось сомнений) русичу из того, каким образом он здесь очутился? Начнёшь говорить о перемещении во времени – не поймёт просто. Хозяин дома подстегнул его:
– Да ты не молчи, рассказывай. А то ведь ребят моих кликну, не то что заговоришь, запоёшь, как соловей в мае. А, может, и вправду тебя на Соловки отправить – божью обитель строить? А то работа там аховая, мрут людишки-то, словно мухи осенние.
При слове «Соловки» Васю аж передёрнуло, и он решился:
– Видишь ли, хозяин (ах как естественно вырвалось это слово!), я из другого времени, не ваш я.
Хозяин дома перебил его, не выказав никакого удивления:
– Я уже догадался. Это сразу видно. Встарь один аглицкий немец, Рожа Быков кличут, может, слыхал? – писал о таком. Его ещё за это тамошние попы в острог сажали. Да здоровый мужичок оказался, выдюжил. Потом ещё много пользы принёс. Знающий человек был, учёный. Уважаю.
Вася слегка обомлел от столь вольной адаптации имени знаменитого английского философа и учёного Роджера Бэкона к старорусской жизни, но виду не показал. Вызывала удивление и общая эрудиция хозяина дома. Никакого «культурного шока» при известии о пришельце из дней грядущих, ни-че-го… Вася рассказал о себе всё – и о том, каким трудом приходилось зарабатывать на хлеб с маслом (да что там стесняться – на хлеб с маслом и с чёрной икрой), и о том, как он здесь очутился. Хотя, собственно говоря, как он здесь очутился, Вася и сам не понял: погнался за волком, провалился в болото, заблудился в лесу, а потом – бац – получил в ухо и теперь вот стоит здесь, пред ваши светлые очи, хозяин…
Хозяин внимательно всё выслушал и сказал:
– Так, говоришь, мастер ты народные бунты вызывать или усмирять? Это хорошо. Такие люди мне нужны. К делу тебя пристрою, сыт будешь и нос в сметане… Только служи верно, смотри. А то знаешь… Кличут меня Михайло Докука. А Докука – это потому что докучаю людям своими вопросами да делами. И видишь ли, никто мне не отказывает и хворью не отговаривается. А теперь ступай, скажи дворне, пусть тебя пристроят в лучшую светёлку, одежонку дадут чистую – твоя-то совсем оборвалась, а завтра говорить будем, скажу, что мне от тебя надо… а звать тебя теперь будут не Василий Николаевич Зубов – чести много, а Вася Зуб. Ступай.
Наутро дюжий детина, один из тех, кого Вася повстречал на берегу реки, бесцеремонно растолкал его и заявил, что Михайло Докука требует его к себе…
Василий Николаевич,