Полное собрание сочинений. Том 33. Воскресение. Черновые редакции и варианты. Лев Толстой
Читать онлайн книгу.
Ему непріятенъ былъ этотъ самоувренный, пошлый политически-либеральный вопросъ Колосова, непріятна была самоувренная манера старика Кармалина, жадно вшаго свой обдъ, которому онъ приписывалъ величайшую важность, непріятны были французскія фразы славянофилки Катерины Александровны, непріятны были степенные лица гувернантки и репетитора, непріятенъ былъ видъ всей этой роскоши: серебра, хрусталя, дорогихъ кушаній, винъ, лакеевъ, которую онъ замчалъ теперь, также, какъ и вся его жизнь – плодъ преступленія, того самаго преступленія, про которое только что такими простыми словами разсказывалъ ему извощикъ.129
– Я не буду васъ стснять, – сказалъ старикъ и всталъ изъ за стола. За нимъ встали и вс остальные, кром Алины и Катерины Александровны.130
Алина и Катерина Александровна остались за столомъ, чтобы ему не скучно было одному.
Перемнъ было много, какъ всегда за ихъ обдами, но теперь, когда онъ обдалъ одинъ и два человка служили ему, ему это показалось невыносимо. Онъ полъ супъ съ пирожками и отказался отъ остальнаго.
– Вы не видали новый модель Алины? – спросила Катерина Александровна.
– Нтъ.
– Пойдемте.
Они пошли въ уставленную вещицами, мольбертами комнату Алины, и тамъ ему показали новый рисунокъ ея съ двочки съ распущенными волосами.
Все это было теперь невыносимо Нехлюдову.
– Однако я вижу, на васъ обязанность присяжнаго дйствуетъ угнетающе.
– Да. Но, главное, со мной въ суд именно случилось очень важное и не то что разстроившее меня, а заставившее стать серьезне.
– Что же это? Нельзя сказать?
– Пока нельзя.
– Тяжелое для васъ? – сказала Алина съ искреннимъ участіемъ, тронувшимъ его.
– Да и нтъ. Тяжелое, потому что заставило меня опомниться и смириться, и не тяжелое, потому что открываетъ возможность, даже потребность улучшенія своей жизни. Я не могу сказать вамъ.
– Секретъ? – сказала Катерина Александровна. – Я не переношу секретовъ и потому догадаюсь. Это было въ самомъ суд? Касается только васъ?
– Не могу ничего сказать, Катерина Александровна. И я лучше уйду.
– Помните, что то, что важно для васъ, важно и для вашихъ друзей.
– Завтра приде
– Едва ли. Прощайте пока. Благодарю васъ очень зa ваше участіе, котораго я не стою.
– Что такое, comme cela m’intrigue,131 – говорила Катерина Александровна, когда Нехлюдовъ ушелъ. – Я непременно узнаю. Какая нибудь affaire d’amour propre. Il est très susceptible, notre cher Митя.132
– Онъ странный. Я давно вижу, что онъ сбирается to turn a new leaf,133 только бы не слишкомъ радикально, какъ онъ все длаетъ, – сказала Алина.
Нехлюдовъ между тмъ шелъ одинъ домой и думалъ о томъ, чтò онъ будетъ длать. Онъ зналъ одно, что завтра онъ употребитъ вс мры,