Небо было таким черным, что звезды выглядели не источниками света, а неопрятными крошками на черном бархате. Но тьма, хранящаяся в разверстой могиле, была еще чернее. Только в самой глубине что-то поблескивало. И между чернотой неба и мраком земных глубин смутно, очень смутно, едва-едва светлело пятно надгробного камня.

      – Чо-та легкий какой-то… – от склоненной на краю фигуры, невидимой в темноте, шел тяжелый запах.

      Руслан передернулся от омерзения. Ничего, скоро все закончится. Надо только немножко потерпеть.

      – Мож, его там и нету? – отозвался из тьмы второй голос, такой же отвратительный и такой же вонючий.

      – А че? Мож, кто-то раньше нас подсуетился? Слышь, шеф? Вынаем или как?

      – Делайте как договорились, – откашлявшись, выдавил Руслан.

      Вынутая из могилы земля ссыпалась обратно с тихим шелестом. Он слышал этот шелест – оглушительный, как треск неба после расколовшей его молнии.

      – Слышь, шеф, хлебнуть надо. Для вдохновения, – говоривший хихикнул. – Мы ж слышали, у тебя есть. Давай, не жмоться!

      Он вытащил из сумки бутылку, протянул в темноту:

      – Не перестарайтесь, дело надо сделать. Потом как следует выпьете, – он подумал, что, когда они выпьют, все станет еще более мерзким. Но и более простым.

      – Не дрейфь, шеф, мы норму знаем.

      Скрип – отвернули пробку. Глухое звяканье – похоже, горлышко стукнулось о чьи-то зубы.

      – Бутылку верните, – распорядился он. – После допьете. Еще нести…

      – А мы его ща на тележечку, – мерзко подхихикивая, пробормотал тот, что требовал выпивки. – И довезем в лучшем виде.

      – В развалины, что ли? – буркнул второй.

      – Куда ж еще! Там дирижбомбель сныкать можно, не то что этого… бедного Йорика.