Ласковый голос смерти. Элизабет Хейнс
Читать онлайн книгу.
заниматься стиркой, – но потом возвращалась, и бывали дни, когда я вскрикивала при каждом движении.
Говорили, что у меня поврежден позвоночник, поскольку порой боль сосредотачивалась в области шеи, и что могут потребоваться месяцы, чтобы ее излечить. Страховая компания в конце концов оплатила физиотерапию, что никак не помогло. К тому же боль перемещалась – с шеи на плечи, потом на поясницу, иногда даже на ноги, – словно некий демон, овладевший мной и подвергавший меня мукам, которым не было видно конца.
Я проходила медицинские обследования и альтернативную терапию, получала рекомендации. Я посещала клинику при больнице, хотя это ничем особо не помогало – лекарства лишь заглушали боль, а испытания, которым меня подвергала езда на машине, сводили все на нет. Врач все выписывал мне освобождения от работы, пока я в конце концов не решила, что проще будет уволиться. К тому времени я подписала договор с претензионной компанией в надежде выбить хоть какую-то компенсацию от кого-либо из водителей, разрушивших мою жизнь. Меня предупредили, что это может занять годы, и я лишь подумала – а собственно, чем мне помогут деньги? Даже они не излечат боль. Но Грэхем настаивал, к тому же, если уж я дала делу ход, не было причин все прекращать.
Эти водители обратили мою жизнь в прах. Все, что казалось прежде обычным, в одно мгновение лопнуло, словно мыльный пузырь. Я осталась без работы. Я не могла выйти в сад, который так любила. Тяжело было сидеть в машине, даже пассажиром, и я редко покидала дом. В свое время мы с Грэхемом говорили о детях, но как я могла даже думать о создании семьи?
Иногда мне казалось, что, если бы я сразу переломала позвоночник и осталась калекой, все было бы очевидно и потому намного проще. Я же выглядела совершенно нормально. Никто не чувствует боль, которую испытывает кто-то другой. Замечают лишь бездеятельность и принимают ее за лень. Мои друзья и родные, сперва часто меня навещавшие, постепенно перестали заходить. Все они думали, будто мне стоит просто чуть больше стараться, что не будет толку, если все время валяться в постели или на диване, что нужно лишь попытаться – и станет лучше, а лежа пластом, я делаю себе только хуже. Боль тем временем накатывала волнами, от которых я становилась злой и раздражительной. Я огрызалась на тех немногих, кто еще оставался рядом со мной, и в конце концов они тоже перестали появляться.
Хуже всего, однако, было с Грэхемом. Я была с ним счастлива, но никогда не знаешь, как поступит человек перед лицом внезапно возникших проблем, пока не столкнешься с ними сам. Мы не были женаты, так что он никогда не обещал мне «быть верным в болезни и здравии» и все такое. Я полагала, что все ясно и так, и в обратной ситуации сделала бы все возможное, чтобы о нем позаботиться. Но…
Самое ужасное, что с ним приключилось в жизни, – перелом лодыжки во время игры в регби; она полностью зажила после физиотерапии. Он считал, что со мной произошло нечто похожее или даже, что, по логике вещей, мне должно быть не так больно, как тогда было ему, ведь я ничего не сломала. Ему надоело отпрашиваться