Персидское дело. Сергей Булыга
Читать онлайн книгу.
развёл руками и сказал:
– Недосмотрели! – Но и сразу же продолжил: – А с другой стороны, сам посуди, Маркел Петрович. Люди же ко мне зачем приходят? Чтобы захмелеть. А я им негорелую подам! За, можно сказать, последнюю деньгу! Вот мы и стараемся, гоним на совесть, люди к нам приходят, радуются. И только один змей шипит!
– Как змея звать? – спросил Маркел.
Курицын молча усмехнулся.
– Ладно, – сказал Маркел. – А что дальше?
– Не даёт змей дело делать! Что ни день, приходят его люди, нюхают. Володька Нос, площадной подьячий, и Сенька Хмырь из приказной избы. И им налей, и они пробуют. И им всё не так. А почему тогда всем другим так? А эти кричат: давай книги, покажи, что покупал, на чём замешивал, сколько выдерживал, как гнал и чем чистил! А вот чем надо, тем и чистил, и как гнал, тоже моё дело, меня мой родитель так учил, почему я теперь должен всем рассказывать… Ну и так далее, – уже не с таким задором сказал Курицын. – А они пришли и вылили весь чан. Потому что, сказали, не тот гон. А как я теперь буду гнать? Чтобы гнать, надо зерна купить, и не всякое зерно пойдёт, и также и хмель не всякий, не всякое сусло. А им что! Они приходят, говорят: а дай ведро! Как это дай, я говорю…
Вдруг Курицын остановился, замолчал, долго смотрел на Маркела, а после негромким голосом продолжил:
– А ты, господин мой, закусывай. Здесь можно закусывать. Это на чёрной половине не дают, а здесь пожалуйста. И это правильно, что царь-государь запретил давать простым людям закусывать. Им же только дай закуску, они же отсюда выходить не будут, всё пропьют! Прав государь, воистину. А этот змей, этот Семён Филиппович, ни дна ему ни покрышки, ещё и говорит: а дай! дай этому ведёрко и дай этому, и они от тебя отстанут.
– Как часто дай? – спросил Маркел.
– Каждый божий месяц, – сказал Курицын. – Как первый день приходит, так и дай.
– А что воевода?
– Ничего, – с досадой сказал Курицын. – Воеводе что? Они ему дают, и он молчит. А я… А что мне…
И тут Курицын сам замолчал, долго смотрел на Маркела, а после как бы нехотя продолжил:
– Вот ты на меня смотришь, усмехаешься. Думаешь: так мне и надо, я же народ спаиваю. А без меня они бы не спаивались, да? Да сами бы гнали и дохли! А эти, которые у меня даром берут, они что, после всё это в отхожее место выливают? Или сами пьют? Но зачем им столько?! Столько им троим не выпить! Значит, тайно продают, корчемствуют. А корчма – это ого! У меня люди до креста пропиваются, да, это правда, но потом их домой гонят. А у этих, в тайной корчме, и крест снимают, и они в кабалу запись пишут, и после во все дни за ростовые служат. Разве так можно выкупиться? Нет! Это кабала до гроба. А ты не хочешь их имать! Ты Суморокова боишься! А кому он что доброго сделал? А я на храм даю! В прошлом году давал на подновление и в этом дам. И я не разбавляю, и у меня всегда долив, меры исправные.
Тут Курицын вздохнул и замолчал. Маркел подумал и спросил:
– А что ты от меня хотел?
– Да ничего почти что, – сказал Курицын. – Хочу подать челобитную на имя государево, а ты бы, в Москву возвратившись,