Механизм чуда. Елена Усачева
Читать онлайн книгу.
– герой его книг. – Ежик говорил, зевая и потягиваясь. – Темная ты какая-то.
И повернулся.
Он был розовощек и кудряв. А еще он был рыжим. И от одного взгляда на него у Евы перехватывало дыхание. Так бывает. Ты все отлично понимаешь – не для тебя, не красавец, не любит, – но ничего не можешь с собой поделать.
– Читала я «Маленького Мука». – В голове крутился Щелкунчик, но произнеслось почему-то другое.
Наступила тишина. Совершенно неожиданная. Перед этим музыка гремела, а теперь вдруг стало тихо. И никто не спешил сказать первое слово.
– Евк, у тебя все хорошо? – наконец тихо спросила Маша.
– Ое, – щелкнул пальцами Стив. – Евка Гофмана с Гауфом перепутала.
– Ну, ты совсем, – тяжело вздохнул Ежик и снова сгорбился около экрана.
Ева зажмурилась, понимая, что сейчас расплачется. Нет, не из-за того, что ошиблась – подумаешь, имя перепутала. С кем не бывает! Обидно было, что сказал Ежик.
– А вы знаете, – медленно начал Пушкин, – что Гауф умер в двадцать четыре года?
– Е! Его смерть была трагична, но красива, – подхватил Стив.
– Хуже! – Пушкин наградил Стива своей фирменной злобной улыбкой. – Ты представляешь, как выглядит умирающий от брюшного тифа? О! Это жуткое зрелище!
Он согнулся, словно у него болел живот, издал хрипящий звук, грохнулся коленями об пол, подпрыгнул, дотягиваясь до Евы. На мгновение его пальцы вцепились в руку мертвой хваткой. Было больно, но настолько неожиданно, что Ева не успела ничего сказать.
– Вот! – торжественно показал Пушкин на следы от своего захвата. – Вот так выглядят розеолы. Они вскакивают у заболевших. О вздутом животе, сером налете на языке я уже не говорю.
Ева сглотнула – по горлу словно теркой прошлись.
– Вы что тут?
Появившийся в комнате парень был… был… необычным.
– Отомри, – прошептала Машка. Тихо так, одними губами прошептала, но Ева услышала и опустила глаза. Какая-то она сегодня задумчивая.
У парня было узкое бледное лицо, густые буйные черные вихры. Темные удивленные глаза. Он чуть сутулился. Это из-за роста. Высокие всегда сутулятся. В руках держал железную раму с прикрепленными к ней проводками, пружинками, гирьками. Сама рама была усеяна шестеренками, валиками с мохнатящимися барабанами, позвякивала цепями.
– О! – перестал умирать Пушкин. – Евка, смотри! Бог пришел. Сейчас станет жарко.
– Что вы тут стучите? Я же сказал, сам все сделаю.
Парень говорил негромко и спокойно. Голос совсем не вязался с тем, о чем он спрашивал. Вроде как должен быть недоволен шумом, а спрашивает тихо. Кого-нибудь разбудить боится? Он был одет в черные брюки и черную водолазку – цвет подчеркивал худобу.
– Мы поклонялись богу солнца, – хитро прищурился Пушкин. – Взывали к нему. Он пришел. Кстати, это – Ева.
Парень еле заметно поморщился.
– Привет! – повернулся он к Еве. – Я – Ра. Меня этот клоун привел.
Пушкин