Матабеле жадно поглощали мясо антилопы: жарили над углями потроха; нанизывали куски печени, жира и сердца на белые, очищенные от коры ветки мимозы, и тающий от огня жир шипел и пузырился на мясе.

      – Мы не ели дичи с тех пор, как вышли из леса, – объяснил Базо.

      Пустынные равнины населяло множество газелей, но за такой добычей пешему с копьем не угнаться.

      – Без мяса живот похож на барабан, в котором нет ничего, кроме шума и воздуха.

      – Вы забрались далеко от родных земель, – согласился Зуга. – Ни один матабеле не заходил так далеко на юг с тех пор, как старый король увел племя через Лимпопо на север, а в те времена твой отец Ганданг был еще ребенком.

      – Мы первые, кто совершил это путешествие, – с гордостью согласился Базо. – Мы – наконечник копья.

      Воины, сидевшие у костра, подняли головы, гордясь своим достижением. Все они были очень молоды, самому старшему не исполнилось и девятнадцати.

      – Куда же вы держите путь? – спросил Зуга.

      – На юг, в то чудесное место, откуда возвращаются с сокровищами.

      – Какими сокровищами?

      – Вот такими. – Базо прикоснулся к отполированному прикладу карабина Ральфа. – Нам нужны исибаму, ружья!

      – Ружья? Воин матабеле с ружьем? – В голосе Зуги прозвучала легкая насмешка. – Разве не ассегай – оружие истинного воина?

      На мгновение Базо смутился.

      – Старое не всегда лучшее, – ответил он с прежней самоуверенностью. – Старики хотят убедить молодых в своей мудрости, потому и держатся старых обычаев.

      Сидевшие возле костра матабеле согласно кивнули и одобрительно заворчали.

      Самый молодой по возрасту, Базо тем не менее явно командовал остальными. Сын Ганданга, племянник короля Лобенгулы, внук самого короля Мзиликази – благородное происхождение давало преимущества, однако Базо был еще и умен.

      – Чтобы получить ружья, надо работать в глубокой яме под землей, – сказал Зуга. – Три года подряд надо каждый день проливать целый калебас пота.

      – Мы про это слышали, – кивнул Базо.

      – Каждый из вас получит хорошее ружье – через три года. Я, Бакела, даю вам слово.