Солнце мертвых (сборник). Иван Шмелев
Читать онлайн книгу.
я его успокаивать. Ничего не действует.
– Грамоте не выучили, а у меня в башке каша… Я, может, знаменитым человеком стал бы, очень во мне сил много!.. А меня вот на это дерьмо пустили. – Это он про трубу-то. – Хозяин, – выругался он очень неприлично, – сирот мальчишек согнал. Я, – говорит, – им всем кусок хлеба дам и учрежду оркестр духовой… За каждую ноту драли! В Питер возил нас, генералам хвастал… Вот, говорит, что я из дураков сделал… Все с куском хлеба… А? Идите и играйте на воздухе и помните заботы!.. А! Старый черт! А у самого сто двадцать миллионов!.. Дедки моего нет… Застегали на каторге… Он им головы рвал напрочь…
Зубами заскрипел и глаза вытаращил. Стал я его уговаривать – ничего.
– А теперь… в мобилизацию… защищать отечество… Какое отечество? – И опять в трубу ногой…
И потом все на голову жаловался. Простился я с ним и Богом его постращал, чтобы и не думал. И пошел спать… И вот тут началось все…
Надо полагать, что третий час шел… Звонок. Луша меня разбудила.
– Звонок к нам, Яков Софроныч…
И сам я услыхал: резко так. А у нас простой колокольчик был – дребезжалка. Что такое? Подбежал, в чем был, к двери. И Колюшка вскочил, брюки натягивает. И Черепахин выбежал, бубнит:
– За мной… на мобилизацию…
– Кто такой? – спрашиваю.
– Отпирайте! Телеграмма! – так решительно.
Открыл, а там целая толпа. Полиция… Вошли, и враз с черного ходу стук, и один из них сам кинулся открывать. И оттуда вошли. Один чиновник с кокардой, пристав наш еще, околоточный, и еще двое в пальто, и еще дворник.
– Вы хозяин? – чиновник меня спросил.
Сказал я, а у меня зубы – ту-ту-ту. И ничего сообразить не могу. Стали у дверей, пристав у стола уселся, лампу приказали засветить.
– Я должен произвести у вас обыск… Где ваши жильцы? – Это все тот, который был в кокарде, а пристав только у стола сидел и пальцами барабанил.
– Жильцы, – говорю, – уехали сегодня…
– Как так уехали? Куда? – И на пристава посмотрел.
А пристав ему:
– Удивительно…
А уж другие по квартире рассыпались, и Луша, слышу, кричит:
– Уйдите, безобразники! У меня дочь раздета…
– Потрудитесь одеться… Где комната жильцов?
А тут Черепахин увидал, что не за ним, стоит с папиросой и цепляется, чтобы себя показать:
– Ночная тревога, а неприятеля нет!
А главный ему:
– Ты что за человек? Кто это такой? – мне-то.
А Черепахин гордо так:
– Обнаковенный жилец, на двух ногах!
– Обыскать его!
Сейчас его – царап! Шарить по карманам. Шустро так, как облизали! Нет ничего. А тот на смех:
– В кальсонах не обозрели! Там у меня пара блох беспачпортных!..
Режет им и меня подбодрил. Я и говорю главному:
– Вы, ваше благородие, напрасно так… У меня ничего такого и в мыслях нет…
А уж там жильцовскую комнату глядят; в отдушники, в печку. Пепел разворотили. «Жгли!» – говорят. И я им сказал, что