Ильгет. Три имени судьбы. Александр Григоренко
Читать онлайн книгу.
в небо, он опять произносил: «Тиця», – и спустя много времени, не меньше половины дня, с той стороны, на которую указывала крохотная рука, выплыл караван. Так повторялось несколько раз, приемыш никогда не ошибался – надломленные ветки, змейки, стаи возникали будто по его велению. Гусь начинал думать неладное, но Ума, вернувшись однажды из маленького чума своего дяди, которому она носила еду, сказала мужу:
– Не иначе он слышит птиц за полдня полета.
– Врешь, – не поверил Ябто.
– Нет. И еще бывало такое: один слепой старик водил за собой племя, пробуя землю на вкус, и никогда не сбивался с пути. За это его прозвали Умный Язык.
– Тогда этот – Собачье Ухо, – сказал широкий человек.
Так я получил свое первое имя – Вэнга.
Лар
Лар начал драться, едва научившись стоять на ногах.
В такую пору, да и намного позже, матери не смотрят, кто кому разбил нос, – и Ума не смотрела. Растаскивая сцепившихся в клубок парней – двух, трех или всех разом, – она щедро раздавала тумаки. Только потом Женщина Поцелуй начала замечать, что в этом клубке мог быть кто угодно из детей, но Ёрш – всегда. Она пыталась намекать на это мужу, но тот велел ей молчать, ибо мужчина должен драться, так же, как женщина шить и рубить дрова. Таков вечный закон…
Ябто сам смотрел на эти битвы издалека, сложив руки на груди и примечая в уме, кто чего стоит. Гусиная Нога был хорош, Блестящий – в меру хорош, Собачье Ухо никуда не годился, а отличный охотник на медведя и еще лучший – воин выходил только из Ерша.
Ябто ничуть не смущало то, что приемыш лучше его родных сыновей.
Так продолжалась несколько лет. Когда в драках начала появляться настоящая кровь, широкий человек попускал и этому. Но главного он не видел – из-за чего дерутся его сыновья. Почти всегда у битв была одна причина: Лар защищал брата. По моей малости родные дети Ябто стремились вытолкнуть меня из общих игр или поставить на место ничего не значащее и даже позорное. Лар раньше меня замечал обиду и сжимал кулаки.
Но широкий человек не делал между нами различия. Подошло время, и он склеил сыновьям луки, каждому по его силе, и начал водить на охоту. Я помню, как принес в стойбище свою первую добычу, – тетерева.
То были времена мира.
Жизнь шла по пути, намеченному широким человеком, и вдруг споткнулась.
Лар разбил голову Ябтонги.
Они не дрались – боролись по всем правилам поединка. Было несколько коротких схваток, в каждой из которых брал верх мой брат. Но Ябтонга проявлял упорство и требовал бороться еще. В конце концов Лар рассвирепел от его настойчивости и, повалив на землю, схватил за волосы и несколько раз ударил лицом об камни.
После этого Ябтонга уже не просил продолжения борьбы – его лицо заливала черная кровь. Он поднимался с земли долго, как старик, волоча ноги, побрел к родительскому чуму и упал на половине пути. Ябтонгу сотрясала рвота. Все, и сам Лар, потеряли речь от страха. Я незаметно отделился от братьев и побежал за матерью.
Ума голосила над