Кризис. Джаред Даймонд
Читать онлайн книгу.
составило почти 100 000 человек, в основном мужчин. Для современных американцев и японцев, а также европейцев не финского происхождения, которым памятны почти мгновенные смерти 100 000 человек при каждом взрыве атомных бомб и при «обычных» бомбежках городов (Хиросима, Гамбург и Токио) и которые помнят о 20 миллионах жертв, понесенных Советским Союзом и Китаем в ходе Второй мировой войны[25], число погибших за пять лет финнов может показаться весьма скромным. Но это 2,5 % населения Финляндии того времени, составлявшего 3 700 000 человек, и 5 % от общего числа финских мужчин. Для сравнения вообразите, что 9 000 000 американцев погибли бы в ходе какой-нибудь сегодняшней войны – это почти в 10 раз больше совокупного количества смертей во всех войнах за 240-летнюю историю США. Мое последнее посещение кладбища Хиетаниеми пришлось на воскресенье, 14 мая 2017 года. Пускай на воинском участке кладбища кого-либо захоранивали более 70 лет назад (в 1944 году), я увидел свежие цветы на многих могилах и целые семьи, гулявшие среди могил. Я заговорил с семьей из четырех человек, из которых самый старший выглядел от силы лет на сорок с небольшим. Судя по всему, погибший солдат, на чью могилу они пришли, не мог быть им отцом – скорее, дедом или даже прадедом. Когда я упомянул, что меня удивило это уважение памяти и свежие цветы, мне объяснили: «У каждой финской семьи здесь кто-то похоронен».
В первый раз я приехал в Финляндию летом 1959 года, всего через 15 лет после окончания советско-финляндской войны и всего через четыре года после того, как СССР вывел свою военную базу из-под Хельсинки[26]. Моими финскими хозяевами оказались ветераны, вдовы и дети войны против Советского Союза, а еще мне довелось пообщаться с финскими солдатами на действительной службе. Они рассказывали о своей жизни и вспоминали недавнюю историю своей страны. К тому времени я в достаточной степени освоил замечательный финский язык, чтобы вести себя как опытный турист, оценить, насколько язык способствует самоощущению уникальности финнов (и насколько он причастен к моему персональному жизненному кризису, о котором шла речь в предыдущей главе). Для тех моих читателей, кому до сих пор не посчастливилось побывать в Финляндии, напомню ряд особенностей этой моей книги, посвященной кризисам и переменам: мы говорим о финской национальной гордости за свою идентичность, об ультрареалистичной оценке финнами своего геополитического положения, о сложившейся в итоге парадоксальной комбинации выборочных изменений, упомянутых выше, и об отсутствии у Финляндии свободы выбора, отсутствии помощи от союзников в критический момент и отсутствие доступных успешных моделей преодоления кризиса.
Финляндия отождествляет себя со Скандинавией и считается частью Скандинавии. Многие финны – это голубоглазые блондины, похожие на шведов и норвежцев. Генетически финны на самом деле на 75 % принадлежат к скандинавским народам, как те же шведы и норвежцы, и лишь на 25 % унаследовали гены захватчиков с востока[27]. Но география, язык и культура отличают финнов
На недавних парламентских слушаниях в Государственной думе было заявлено, что безвозвратные потери СССР в результате военных действий составили более 19 миллионов военнослужащих и около 23 миллионов гражданского населения. В 2011 г. межведомственная комиссия по подсчету потерь в годы Великой Отечественной войны назвала цифру в 26,6 млн человек (в том числе 8,6 млн военнослужащих). По официальной китайской статистике, потери Китая с 1939 по 1945 г. составили около 14 млн человек (из них около 4 млн военнослужащих).
Имеется в виду полуостров Порккала в 30 км от Хельсинки.
По исследованиям современных финских ученых, подавляющее большинство финнов происходит от небольшой популяции уральских (не протоиндоевропейских) племен, но финны участвовали, судя по генетическим данным, в этногенезе шведов (однако не норвежцев) наряду с саамами.