Конец сороковых годов ознаменовался выходом Советского Союза в число держав – обладательниц ядерного оружия. Это стало возможным на практическом уровне в результате усилий отечественных ученых и специалистов, а по линии госбезопасности и военной разведки – разведчиков в резидентурах Британии и США еще в годы войны и после нее.

      Первая информация (и последующая) в виде документальных сведений начала поступать в Москву еще в конце 1941 году из лондонской резидентуры. Затем, после проникновения в объекты Америки – центры по ядерным исследованиям разведчики (госбезопасности и военные) предоставили нашим ученым и специалистам такие конкретные и объемные сведения, которые помогли сэкономить стране в науке и технике «по теме» значительные средства и главное… время.

      Среди агентов блистал физик-ядерщик, аналитические способности которого оказались востребованными сотрудниками всех закрытых друг от друга секторов американского центра создания атомной бомбы.

      В шестидесятые годы в Британии активно действовала по линии НТР нелегальная резидентура в составе разведчика-агентуриста, спецагентов-нелегалов и привлеченных к работе агентов из числа иностранных специалистов. Резидентура проникла в НИЦ британского флота по созданию атомных подводных лодок. Но вот что характерно: в состав этой резидентуры вошли два интернационалиста уже чрезвычайно активно поработавших в Штатах в области «атомной разведки».

      Ценность усилий разведчика измеряется полезностью приобретенного им источника информации. Еще более высоко оценивается работа разведчика по созданию агентурной сети с помощью агентов-вербовщиков, как один из приемов в повышении безопасности работы и эффективности информационной отдачи источников. Опытный агент-вербовщик становится агентом-групповодом. И один из примеров тому – работа разведки по линии НТР в североафриканской стране путем проникновения на американскую авиабазу.