Психология проблемного детства. Борис Николаевич Алмазов
Читать онлайн книгу.
дозволенного. Это подталкивает к постоянным экспериментам с тем, что другим запрещено. Чаще всего исподтишка (важнее увидеть себя в ситуации греха, а не испытывать на себе карательную меру), чтобы осознать, в какой мере можно рассчитывать на исключительность своего положения. Ну а тем взрослым, кому в силу привязанности деваться некуда, приходится выступать в качестве подопытных. Доводить до белого каления близких, лишенных возможности протестовать, – самый прямой путь установить, чем отличаются требования, которыми принуждают других в своих интересах, от истинных правил, которые соблюдают все. Окружающие не взыскивают строго, понимая, что «из тех, кто не мечтал в юности переделать мир, мало что получается».
Наказание, как правило, не влечет раскаяния, а вызывает враждебность и желание отомстить, либо организовать событие, которое ухудшит положение окружающих. Он запоминает происходившее не таким, каким оно было, а иначе, будто он был в центре и выглядел достойно. Отсутствие критики к себе – неизбежная черта подростковой психологии (как у параноика)
Реакция имитации обнаруживает себя поразительным однообразием внешнего облика и манеры поведения молодежи в данной культурной среде. Все похожи друг на друга, но не чувствуют никакого дискомфорта от отсутствия оригинальности. Если учесть, что подростки ни за что не хотят походить на взрослых, такая смесь разнонаправленных мотивов кажется не совсем адекватной. При этом они в упор не видят свое отражение в зеркале глазами взрослых, которые безуспешно призывают: «Посмотри, чучело, на кого ты похож!»
По-видимому, нечеткость «Я-образа» на первых порах его формирования подменяет отражение воображением, так что социальные роли, которые теснятся в голове, можно проигрывать в жизни для получения информации о своих возможностях лишь в намеренно игровой ситуации, гротескно, без претензии на реальное признание, уклоняясь от ответственности, из нее (роли) вытекающей. Ведь, как известно, в мире взрослых людей нельзя безнаказанно вводить в заблуждение, изображая намерения, которые не в силах и не хочешь реализовать, недаром подростки больше всего боятся, что их примут всерьез. А если вспомнить, что в подростковом возрасте ролевые конфликты нередко разрешаются конверсионным способом (переходом психического напряжения в физическое недомогание или расстройство функций), легко понять, почему авторы, описывавшие истерию, выделяли ее подростковый вариант.
Стремление эмансипироваться от фактов, сочетающееся с желанием обратить на себя внимание окружающих экстравагантным обликом (ориентироваться на внешнего наблюдателя) и сохранить дистанцию от угрозы потерять высокую самооценку приводит к «однообразной пестроте» и бедности «репертуара». Претендуя на оригинальность, человек, не чувствующий своего «Я-образа», всегда кому-то подражает. Богатое воображение разнообразит варианты. Людей попроще тянет к эстетике контркультур, где одним внешним сходством можно «попасть в большие забияки».