Имперские войны: Цена Империи. Легион против Империи. Александр Мазин
Читать онлайн книгу.
говоришь?.. – бормотала она по-гречески. – Я не понимаю, Алёша…
«Алеша» – первое русское слово, которое она выучила.
«Скажи, как звала тебя мама?»
«А тебя?»
«Анис…»
«А меня – Алёша».
«Алеша». – Она выговорила правильно, с первого раза. У нее были замечательные способности к языкам.
У нее были способности ко всему. И здесь, на ложе, на покрывале из алого шелка, в полной темноте крымской ночи, внутри шатра, Алексей видел каждую частичку ее тела. Руками, губами, кожей…
– Анис, ты меня любишь?
– Любишь!
Это русское слово она тоже узнала одним из первых.
– Еще?
– Не сейчас… – Тонкие пальцы с острыми ноготками мышиными лапками пробежались по коже. – Не надо, Алеша. Ты должен быть сильным… завтра. Не то он тебя убьет…
– Тогда отпусти меня.
– Я-а-а? – Изумление, смех, низкий, хрипловатый, после которого ну просто уже невозможно…
– А-а-х… – Влажные ладошки легонько толкнули его в грудь, Алексей послушно скатился на край ложа (голова свесилась вниз) и замер – нет, не в изнеможении, в сладкой расслабленности. Но никогда он не чувствовал себя таким сильным. Никогда…
Снаружи перекликались часовые, залаяла собака… военный лагерь. Тысячи людей. Тысячи обученных убийц. Войско. Дружины рикса Одохара, рикса Комозика… и его, рикса Аласейи, Алексея Коршунова, того, чьи небесные паруса – цвета снега и крови. Если, конечно, завтра его не убьют….
Анастасия зашевелилась. Маленькая ступня коснулась его колена… легкий, бесшумный прыжок – звук поглотила медвежья шкура у ложа.
– Пей… – Чаша с разбавленным (по-гречески) вином коснулась его губ.
Возлюбленная умела угадывать его желания раньше, чем сам он успевал их осознать.
Алексей знал, кем она была раньше. Гетерой. И шпионом. Эта великолепная женщина с талией столь тонкой, что ее можно обхватить пальцами, с кожей младенца и голосом, стирающим все, кроме чувственности, – эта женщина была оружием более страшным, чем копье в руках родича Коршунова Агилмунда, лучшего из готских воинов, которого знал Алексей. Анастасия была смертоносным оружием, отравленной стрелой, изготовленной в Риме, чтобы внезапно и безошибочно вонзаться в сердца врагов империи. Но Алексей не ревновал к ее прошлому. Ведь теперь она принадлежала ему, а не великой римской империи. Только ему. Да, он сам никогда не сможет пользоваться этим оружием по-настоящему. И не захочет. Эта стрела больше не будет пронзать сердца. Разве что чиркнет пару строк на пергаменте – и полетит через море свернутый в трубочку крохотный свиток… и сделает… нет, уже сделал больше, чем тысяча готских копий.
Алексей отнял у нее чашу, привстал и сам поднес серебряный кратер к ее припухшим губам. Даже в полной темноте он знал, каковы ее губы, и видел ее смуглое лицо так же хорошо, как при свете дня. Он слушал, как она пьет, и думал о том, что скоро, очень скоро им придется расстаться. Даже если из завтрашнего поединка он выйдет победителем. Потому что в море, в набег он ее точно не возьмет. Потому что ему легче самому умереть, чем потерять ее…
Глава