Вопросительные знаки в «Царском деле». Юрий Жук
Читать онлайн книгу.
в секрете».
Но, несмотря на внешне кажущуюся видимость поддержки близких родственных отношений между королевскими и императорскими домами, здесь всё же нельзя не отметить один весьма интересный факт. В июле 1917 года король Георг V объявил, что изменяет название династии с германской Саксен-Кобург-Готской на Виндзорскую. А это более чем наглядно указывает на то, что изменение фамилии и противодействие приезду Царской Семьи в Англию – не что иное, как неуклюжая попытка Короля Георга V дистанцироваться от своих Августейших родственников.
Все эти межродственные интриги и закулисные политические игры Короля Георга V и Кабинета министров Его Величества привели к тому, что, как уже говорилось ранее, находящийся в Петрограде Д. Бьюкенен оказался в весьма неудобном положении. И, в конце концов, для большинства политиков стало очевидно, что, принимая Царскую Семью в Англии, можно поставить под угрозу не только самое сердце английской демократии (выражавшееся в данном случае в политике невмешательства в дела страны-союзницы), а также и саму английскую монархию. И именно поэтому Король Георг V через членов своего Кабинета Министров сумел, всё-таки, добиться отзыва ранее данного предложения. Однако есть, всё же, большая разница между публичным отзывом официального предложения убежища, данного правительством Великобритании, и персональным отказом «кузена Джорджи», который является всего лишь главой союзной нации. И, добившись желаемого, Король Георг V, как и прежде, продолжет проявлять беспокойство судьбой императорской семьи в кругу своих ближайших родственников. А хранящаяся в фонде № 601 (Николай II, император 1868–1918) Государственного архива РФ переписка Государя с Его английским кузеном (Королем Георгом V) за означенный период – только лишнее подтверждение этому.
В отличие же от личной переписки, официальные бумаги указывают нам на совсем другую картину. Между тем временем, когда поступило предложение о предоставлении бывшему Императору и Его Семье политического убежища в Англии, и трагической екатеринбургской ночью 4/17 июля 1918 года, Царь и Его Семья лишь дважды упоминаются в существующих записях общения между Королём Георгом V и его министрами. Одна из них относится к лету 1917 года, когда Георг V спросил у Форин Офиса: правда ли, что Николай II был переведён в Тобольск?[15] А другая – к маю 1918 года, в которой Он делает свой запрос в МИД Великобритании с просьбой проверить, насколько хорошо обращаются с Царской Семьёй.
Однако рыцарское поведение Короля Георга V в деле оказания помощи другим Своим родственникам в период с 1917 по 1922 год никак не укладывается в рамки неуклонно проводимой Им собственной линии в деле «спасения Царской Семьи», что в свою очередь позволяет предположить, что в данном случае имела место ещё какая-то скрытая причина. Ведь шутка ли сказать, Государь Император Николай II был не только его кузеном, но еще и Фельдмаршалом Королевской Британской Армии, жезл которого генерал Пэджет и лорд Пэмброк вручили Ему в Ставке всего лишь в феврале 1916 года. А раз так, то Король Георг V уж тем более должен
В связи с этим запросом Д. Бьюкененом на имя А. Бальфура была отправлена телеграмма следующего содержания:
«Лично. Моя личная телеграмма от 25 июля.
Министр иностранных дел (М. И. Терещенко. – Ю. Ж.) сообщил мне сегодня, что Керенский видел вчера Императора, условился относительно Его отъезда в Тобольск во вторник. Его Величество предпочёл бы уехать в Крым, но, по-видимому, остался доволен предложением переместить место жительства. Я выразил надежду, что в Сибири свобода Императора не будет так ограничена, как в Царском Селе, и что ему разрешат свободу передвижения. Несмотря на то, что он совершил много ошибок, и несмотря на слабость характера, он не преступник, и к нему должны относиться с возможно большим вниманием. Министр иностранных дел ответил, что Керенский, вполне разделяя это мнение, готов всецело идти навстречу желаниям Его Величества. Он дал Ему разрешение выбрать лиц, которые будут сопровождать Его. Возможность для Него свободы передвижения будет зависеть исключительно от общественного настроения в Тобольске. В Царском Селе это было для него опасно. Истинной причиной переезда Императора является растущая среди социалистов боязнь контрреволюции. Я сказал министру иностранных дел, что по моему мнению, эта боязнь неосновательна, поскольку дело идёт о династии. Правда, существует движение в защиту порядка и сильной власти, но … это совершенно другое дело. Министр иностранных дел вполне с этим с согласился».