Мне близки армейские законы,

      Я недаром принесла с войны

      Полевые мятые погоны

      С буквой «Т» – отличьем старшины.

      Я была по-фронтовому резкой,

      Как солдат, шагала напролом,

      Там, где надо б тоненькой стамеской,

      Действовала грубым топором.

      Мною дров наломано немало,

      Но одной вины не признаю:

      Никогда друзей не предавала —

      Научилась верности в бою.

      Я, признаться, сберечь не сумела шинели —

      На пальто перешили служивую мне.

      Было трудное время. К тому же хотели

      Мы скорее забыть о войне.

      Я пальто из шинели давно износила,

      Подарила я дочке с пилотки звезду.

      Но коль сердце мое тебе нужно, Россия,

      Ты возьми его, как в сорок первом году!

      Худенькой, нескладной недотрогой

      Я пришла в окопные края,

      И была застенчивой и строгой

      Полковая молодость моя.

      На дорогах родины осенней

      Нас с тобой связали навсегда

      Судорожные петли окружений,

      Отданные с кровью города.

      Если ж я солгу тебе по-женски,

      Грубо и беспомощно солгу,

      Лишь напомни зарево Смоленска,

      Лишь напомни ночи на снегу.

      Мы стояли у Москвы-реки,

      Теплый ветер платьем шелестел.

      Почему-то вдруг из-под руки

      На меня ты странно посмотрел —

      Так порою на чужих глядят.

      Посмотрел и – улыбнулся мне:

      – Ну какой же из тебя

      Солдат?

      Как была ты, право,

      На войне?

      Неужель спала ты на снегу,

      Автомат пристроив в головах?

      Я тебя

      Представить не могу

      В стоптанных солдатских сапогах!..

      Я же вечер вспомнила другой:

      Минометы били,

      Падал снег.

      И сказал мне тихо

      Дорогой,

      На тебя похожий человек:

      – Вот лежим и мерзнем на снегу,

      Будто и не жили в городах…

      Я тебя представить не могу

      В туфлях на высоких каблуках…

      «Как волков, обложили нас

      Половцев рати.

      Несть числа им,

      Лишь кони дружину спасут.

      Ну а пешие смерды?..

      Тяжело умирати,

      Но неужто мы бросим,

      Предадим черный люд?»

      Голос Игоря ровен,

      Нет в нем срыва и дрожи.

      Молча спешились витязи,

      Предавать