В зоне он попал в один отряд с Витькой Желтовым, который на воле проживал в рабочем посёлке № 6 и был потенциальным противником. Однако в отряде они стали корешковать и со смехом вспоминали несерьёзные мальчишеские «разборки». Витька вступил на криминальный путь на пять лет раньше Аверина. Это была его вторая «ходка» по «уважаемой» статье, и Жёлтый среди воров пользовался определённым доверием.

      Однажды Жёлтый пришёл к Вальке после отбоя.

      – Проснись, земеля, – толкнул Жёлтый Аверина в бок. – Базар есть! Пошли на воздух, покурим. – Значит такие дела, – начал Желтов, – Весточка с воли пришла, а в ней прописано, что сдал тебя Крыж. Знакомая кликуха[32]?

      – Врёшь, Жёлтый! – сжал кулаки Аверин.

      – Я, земляк, за базар отвечаю! Ещё там прописано, что ты пацан нормальный, на суде и следствии за собой никого не потянул, хотя мог. Если Крыж cсучился[33] и тебя подставил, то большого греха в этом не было бы…

      Через много лет, когда Аверин из Красавчика превратился в законника по кличке Скотч, ему привезли Крыжа, связанного по рукам и ногам и с кляпом во рту. Крыж крутил головой и мычал. Потом его раздели и бросили голым в свежевырытую могилу. Могилу вырыли на краю кладбища, где хоронят безымянных и самоубийц. Скотч аккуратно, чтобы не запачкать щегольские туфли из крокодильей кожи, встал на край могилы.

      – Я полагаю, обойдёмся без долгих предисловий? – спросил он у Крыжевского, который уже простился с жизнью и дрожал скорее от холода, чем от страха.

      Крыж молчал.

      – Скажи что-нибудь напоследок. – настаивал Скотч.

      – Ты тогда был не прав! – трясущимися губами промолвил Крыжевский. – Я свой грех признаю, но и ты, согласись, ты был не прав. Ты по молодости тогда «накосорезил», а за такие дела надо было учить. На моём месте ты сам бы так поступил.

      Скотч помолчал, поглядел на звёзды, на обнажённого Крыжевского и неожиданно согласился.

      – Возможно, Крыж, ты и прав. Мы оба тогда с тобой были молодые, горячие.… Верните ему одежду! Ты хорошо держался, я тебя прощаю! Можешь идти.

      Крыж кое-как натянул брюки, и, схватив в охапку остальные предметы туалета, метнулся за кладбищенскую ограду, где и напоролся на милицейский патруль.

      – Опа-на! – картинно развёл руками сержант, увидев полуголого Крыжевского. – А ну, иди сюда, голубь сизый!

      Крыжевский